Радуйся*, прелюбезный друг мой! Дозволь поведать немного о себе.
Родился я в 1735 году от рождества спаса нашего Иисуса Христа. При появлении на свет нарекли меня Степаном. Прозвище Белик привязалось ко мне позже за светлые волосы да белую рубаху. О родичах своих ничего не знаю – продал меня барин как скотину помещику московскому, когда я мал еще совсем был. Тетка чужая помогла мне выжить и грамоте обучила, за что ей поклон низкий. Теперь ни дома у меня, ни семьи, ни клочка земли. Кровом служит бревенчатый сарай помещика, а вместо кровати – стог сена. Самую малость имею для удобства. Когда упокоилась тетка, заменившая мне мать, сбережения ее мне достались. Да боюсь, ненадолго это: барин наш ярится** – с каждым годом всё выше оброк поднимает, хочет с крестьянина последнюю шкуру содрать, да чтобы мы еще и работали ему в угоду от восхода до заката. А сам-то спит на белых простынях, да жирный бараний окорок медовухой запивает. Мечта у меня с детства заветная: жениться, детьми обзавестись в количестве не меньше 6 ребятишек, всех их вырастить и сосватать, как положено по традициям русским. Ежели ты спросишь, зачем я всё это рассказываю, так я отвечу: чтобы историю мою передать наследникам, да пересказывать из поколения в поколение, чтоб знали дети мои и дети детей моих историю рода своего.
Эх, загонит в могилу всех крестьян эта барщина распроклятая! Ни сна, ни роздыха не знаем. Как же мне супружницу заиметь, ежели пока солнце светит, все мы на полях трудимся? При всем при том, знакомства мне всё же удалось завести. У одной пригожей светловолосой девицы имя в честь прекрасного цветка – Роза. Роза каждый раз проходит мимо моего дома, когда направляется грядки полоть. Я как вижу ее, завсегда подоспеваю поздороваться и справиться о здоровье. Так мы и сблизились. В разгаре осени сдружился я еще с одной девушкой-красавицей. Екатериной величают. Живем мы с Катей по разные стороны большущей Москвы, посему видимся токмо на огородах, а там, сами разумеете, даже пообщаться некогда. Посему выбрались мы в воскресный день на город глянуть, да познакомиться поближе. * * * А ныне таковое со мной содеялось. Трудились мы, как водится, до самого заката. Как токмо солнце укрылось совсем, откуда ни возьмись, колдунья возникла и начала свои темные дела воротить. Прогнали мы ее живо, но и она поспела что-то нашептать. На половину деревни тотчас хворь напала. Я пока пребываю в добром здравии, но опасаюсь, что и на меня ведьма успела заклятье наложить. Чтоб ей худо было, окаянная ведунья! Последние дни осени. Урожай собран, пришла пора осенних праздников. За бабьим летом неотвратимо приспевает зима, вон уже и полетели белые мухи. Барин не поскупился: всех своих крепостных от мала до велика праздничными пирогами попотчевал. Когда окончилась работа на полях, я стал чаще видеться с Катей. И вообще стал больше якшаться с девками. Сам не ведаю, отчего, но я им прихожусь по нраву. Порой они первые ко мне подходят. Вот давеча было: знакомая сказала, что у нее есть подружка, которой я по сердцу, посему хлопочет о свидании вслепую. Но как-то у нас сразу не заладилось. Чудная она какая-то. И волосы стрижены, как у мужика. Может статься, хворает от чего? Токмо я не шибко расстроен, ведь уговорился повстречаться лишь для того, чтобы в лицо ей молвить, что сердце свое я уже пожаловал иной барышне. Очень мила мне Катерина. Сердце томится от тоски. Страшусь, отвергнет она нищего крестьянина, ведь на прелестницу даже богатые дворяне заглядываются. А у меня ни кола, ни двора своего. * * * Катя – удивительная девушка! Пробралась ночью ко мне и постучала в дверь. Без преувеличения молвлю, что неизреченно разутешился ее визиту. Токмо я шагнул за порог, как Катенька беззастенчиво набросилась на меня с жаркими поцелуями. Я не дурак, супротивиться не стал. Вдруг, как черти из коробочки, выскочили из-за подворотни девицы – подруги Катькины. Я аж обомлел. Стою и слово не могу молвить. А они ввалились все ко мне во двор, уселись на лавки по-хозяйски. Стали требовать угощение и ответ пред ними держать. Ну, всё, думаю, пропал Стёпка! Сейчас будут бранить меня за недостойное поведение, обвинят, что я честь Катину опорочил. Но оказалось иначе: пришли они осведомиться, женюсь ли я на Екатерине. Одним махом все мои страхи и сомнения развеялись. Тут-то я и поведал им, что давно уже помышляю об этом, да страх за душу берет. Тогда и порешили - свадьбу зимой будем играть. Токмо избранница условилась, что жить в сарае не будет, и свадьба не состоится, покуда я избу не построю. Домой Катя и ее подружки ушли с первой зорькой. А я долго еще не мог започивать, задумчиво колупая землю возле сарая в поисках съестного и ценного.
С приходом зимушки лютой у крестьян довершаются работы на полях, появляются другие заботы. При всем при том, что бы мы ни делали, всё к одному сводится: как бы преждевременно Богу душу не отдать. Всяк день мрет люд крестьянский от голодухи да хворобы всякой. Когда на носу хлады, мы уходим в бор дровишки на зиму припасать. У кого лес далече, по несколько дней домой не возвращаются, ночуют у лесничего или прямо под открытым небом возле костра. Случалось даже замерзали насмерть мужики в лесу, а их семьи замерзали дома, не знавши ничего о судьбе кормильца. Еще можно работы разные у барина исполнять, за кие он целковыми платит. Не шибко много, но на хлеба булку довольно и того. Вот и я отправляюсь в бор дрова запасать, а Бог даст, еще и заработаю чуток. Авось, свидимся еще с вами, не поминайте лихом! Долго ли, коротко ли, но дров я заготовил – на всю зиму хватит. Далече я хаживал, много сотен верст прошел. Приглядел местечко в нашей большой Московской губернии: сельцо Васильево – центр Васильевской волости в Богородском уезде, что на реке Клязьма. В уезде имеются две православные церкви, Приходское и Уездное училища, Богадельня, Больница, Почтовое отделение, три фабрики.
Богородский уезд Хорошо бы тут укорениться, жильё свойское обустроить. Совсем скоро снегом белым будет укрыта земля-матушка. Самая пора для свадьбы. А избы своей как не было, так и нет. Поэтому принялся я спешно избу сколачивать. * * * Три дня и три ночи вся деревня трудилась над постройкой избы для меня. Слава Богу, поспели до заморозков. Теперь и свадьбу играть можно. Пора в путь-дорогу собираться - в Москву за невестушкой моей. Токмо опасливее надобно быть, ибо не по нраву придется барину моему, что улизнул я от него тишком. Авось, проскочу у него под самым носом незамеченным. * * * Страшился гнева дворянского, а на орехи получил от Катеньки. Не знала она, что я дрова рубил, да избу строил. Чаяла милка моя, что сбежал от нее жених. Когда я поведал обо всём Кате, она простила меня и сладилась со мной в Васильево ехать, ведь у нее, как и у меня, родных тут не было. по традициям не получилось у нас, ведь родичей нет, да и нельзя шумными гуляньями внимание барина привлекать, иначе семь шкур с меня сдерет. Токмо лишь благословение у батюшки получили, да соседям чаепитие устроили. Нельзя было их обижать, они много мне пособили. Ну и пусть весь наш скромный скарб уместился в одном сундуке. Ну и пусть в новом доме по-прежнему постелью служит стог сена. Ну и пусть умываемся мы под струей студеной воды, ведь вместо бани – бочка с водой, нагреваемая лишь солнечными лучами. Зато это жилище – наш дом, а не сарай хозяйский. Сельцом владеют отставной майор князь Сергей Яковлевич Львов, советник князь Алексей Яковлевич Львов, солдат князь Яков и его малолетний брат Николай Никитовичи Львовы. Они сразу узнали о появлении новой семьи в Васильеве. В махоньком селе вести живо разлетаются. Пришел князь Сергей Яковлевич, заявил права на нашу землю и наш двор. Вот так и угодили мы от одного барина к другому. Но хоть спасибо ему, что не станет нас выдавать, дозволил нам жительствовать спокойно на его земле. * * * Всё, что осталось в наших скромных запасах ушло, чтобы князя умаслить. Дабы с голоду не подохнуть, и Катеньке пришлось работу найти. Подрядилась она огород князей от соседских козлов сторожить, а то повадились, окаянные, капусту жрать. На том и откланиваюсь. Забот полон рот. Поджидайте известий от Стёпки, вашего покорнейшего слуги.
Благую весть несу я вам, любезнейшие мои! В нашей семье скоро народится первенец. Брюхатую женщину надобно окружать красивыми вещами, ведь то, что зрит будущая родительница, отзовется на облике ее грядущего дитя. Я всяк день приносил в дом распрекрасные цветы, делал своими руками всяческие украшательства. Пущай наше чадо народится здоровым, со покойным и добросердечным нравом. Катенька тяжко сносит беременность, посему я по мере сил и возможностей пособляю ей по дому, уберегаю от тяжелой работы, силюсь не печалить и непрекословно исполняю ее желания. Ежели я надолго ухожу в поля барщину отрабатывать, она подпоясывается моим поясом и укрывается моей одеждой, чтобы сила моя охраняла и оберегала ее. Но я не в силах уберечь свою благоверную от всех напастей. В один из дней мы едва-едва не лишились своего еще не рожденного дитя. Это проделки злой колдуньи! Пока работал на полях, все глаза проглядел, выжидая, авось появится где-то добрая ведунья, хотел умолять ее помочь моей ненаглядной дитятко сберечь, особливый оберег попросить. После захода солнца я еще долго всматривался в горизонт, но она так и не появилась. В последний месяц беременности Катя, как водится, совсем не выходила из дому, чтобы Домовой и священный Огонь очага всегда могли прийти ей на помощь. Когда настал день родов, я со всех ног бросился за бабкой-повитухой Ефросиньей Патрикеевной, опытной в родильных делах. Насилу нашел ее: старуха ушла в лес ягоды собирать. Когда вернулся, затопил баню. Я загодя ведал, что мне надобно делать в этот особливый день, да всё равно время от времени становился на одном месте будто пень и забывал обо всём на свете, вот как волновался! Когда баня истопилась, бабушка-повитуха расплела Екатерине косу, а мне велела отворить в доме все двери, окна, сундуки, замки и развязать узлы. Бог даровал нам не одну, а двоих пригожих малышек. Ефросинья Патрикеевна купала дитяток, заговаривая их от всяческих сглазов, а после повивала в мои рубахи, токмо совлеченные с тела и еще сберегающие родной отцовский запах. Так чадо будет покойнее почивать. Сладивши с младенцами, повитуха дала родильнице выпить толокна и отправилась парить Катю в печь. Уходя, молодая матерь оставила в зыбке* ножницы, а под зыбкой — веник, чтобы младенца не уворовала нечистая сила. * * * На восьмой день мы окрестили детей Пелагеей и Агафьей. * * * Лишь одно событие омрачило счастливые дни – пожар в доме. Но всё уладилось. Не без подмоги Всевышнего нам удалось осилить стихию. Счастливые и разом бедственные времена для нас приспели. Год был неурожайный, уже в конце осени все разумели, что этой зимой предстоит пережить голодуху. А ведь нас нынче четверо! Едва ли не всяк день слыхали мы на себе дыхание Смерти, она ступала по пятам за нами, силясь нагнать и ухватить за горло. Но покуда в нас еще тлится жизнь, мы будем ратовать. Дабы совсем не издохнуть, приходилось насыщаться чем попало. В селе не редкими были случаи отравления. И нашу семью напасть не обошла стороной.
``````````````````` * Зыбка — (= колыбель) овальный ящик из луба, с донышком из тонких дощечек, сделать который должен был отец.
Два лета кануло с тех пор, как я описывал в нашей семейной летописи минувшие события. Мало что менялось в нашем бытие. Всяк день я подымался задолго до восхода солнца и не отправлялся почивать, покамест вежды* мои могли различать то, что было округ меня. Я вкалывал на полях, рубил дрова, добывал пропитание для своей семьи, дабы не помереть от голодухи, а в зимушку – и от хлада лютого. Катерина не делала почти никакую работу: не на кого ей было оставлять маленьких крошек, посему она всецело занималась их кормлением, омовением, обучением. Грех сетовать на судьбину, когда у тебя подрастают две славные дочки. Но пущай мои потомки ведают, что их прародители жительствовали в нищете и голодухе. Лишь в одном я облегчил наше бытие – сколотил ложе поудобнее, дабы у супружницы бока после сна не болели. Опосля я уразумел, отчего Катенька моя сетовала на житейские неудобства. Она сызнова на сносях. Если Бог даст, будет у меня наследник. Тяжко Кате брюхатой ходить и за дочками приглядывать. Всяк день и час она еле жива. Много сил у нее отнялось, но она справится. Я верую в это и молю Создателя о помощи! * * * Всевышний оказался милостивым и даровал нам двоих детей – мальчонку и девчонку. Мальчика мы нарекли Василием, по имени сельца, в ком жительствуем. А девочка получила имя Глафира. И дети, и их мать здоровы и развесёлы. Бесспорно, дети - это отрада. Но и забот нынче у нас стало вдвое больше. Малышей надобно кормить. Урожая с полей крестьянам почти не достается – всё забирают бояре. Посему простой люд питается шибко плохо. Барские свиньи, небось, ладнее похлебки видывали. Посему и пристала ко мне хвороба, спасу от нее нет. Екатерине я отдавал лучшую еду, ибо ей еще новорожденных кормить надобно. Посему отравление обошло ее стороной. Но всё равно ночами мать моих детей спала плохо, волнения и заботы о детях не давали ей в полной мере отдаться отдохновению. Изредка приводится так, что к нам в избу заходят бродячие собаки. Мы никогда не выпроваживаем их. А если есть ломоть хлеба, то делимся с братьями нашими меньшими последним куском. Они отвечают добром за добро. Долгими холодными зимними вечерами дети согреваются, прижавшись к теплой шкуре дворняг. Слава Богу, хворь отступила! Я уж было начал опасаться, что семья останется без единственного кормильца. На этот раз обошлось. Будем продолжать влачить свое жалкое существование.
Не всё было так плохо и безотрадно. У нас приводились и радостные дни. Но не буду записывать каждый, ибо они не имеют исторической ценности для потомков. Дней, когда мы беззаботно тешились, наперечет. Большую часть всего времени мы проводим за работой. Даже дети, только научившись что-то смекать в домашних делах, сразу приходят на подмогу старшим. Не то попросту не выжить! Вы уже ведаете, что зимой крестьяне на барина работают меньше, чем летом и осенью. В один экий день мы с Катей дозволили себе позабавиться зимними потехами, отославши детей почивать пораньше. Та ночь была удивительно теплая. Снег неспешно крутился и падал на землю громадными хлопьями. В свете Луны снежное покрывало серебрилось и сверкало сходно драгоценным камням. Звезды были большими и близкими. Всего-навсего протяни десницу, и любая звездочка тотчас упадет тебе на ладошку. Но мы обманываемся в подобных чаяниях. На самом деле Царь Небесный создал их гордыми и непреступными, недосягаемыми для дюжинных смертных. Их величие еще больше подчеркивает ничтожность нашего живота, ибо ничто не вечно под Луной. Век наш короток и скоротечен, но небесные жители во все времена несменяемы. По-особому тихо было в ту ночь. Токмо веселый смех Катерины нарушал звенящее безмолвие. Баловали мы почти до самого утра. И откуда в приспевшем дне сыскались силы взяться за всегдашние дела?
В январе сего года по указу императрицы Елизаветы Петровны учредился в Москве первый университет «для дворян и разночинцов, по примеру европейских университетов, где всякаго звания люди свободно наукою пользуются», ибо «всякое добро происходит от просвещенного разума, а напротив того зло изкореняется». Токмо что с того нам, крестьянам? Крепостных туда велено не брать. Да и денег нам на обучение не сыскать. Может статься, спустя не один десяток лет, а может и столетий, потомки моей фамилии будут учиться рука об руку с боярскими чадами. Но об этом и чаять пока рано. Моим ребятишкам нынче то и остается, что играть домодельными игрушками, да подражать во всём старшим – в этом и состоит их обучение. Если иной возможности не представится, я сам обучу своих сынов грамоте. Агафье и Пелагее уже по 5 лет. Совсем взрослые стали, я им уже и койки большие смастерил, в ких они будут почивать до самого замужества. А как выйдут замуж, упорхнут из родительского гнёздышка. Так уж водится на Руси. А мы с Катенькой к следующему году поджидаем пополнение нашего большого семейства. Царь Небесный благорасположен к нам. Авось и сбудется моя мечта заветная. * * * Зима в этом году, как и всегда, снежная. Снег заметает дома по самые кровы. А детям счастье – в такую непогоду до сельской школы не добраться, зато можно наиграться вдосталь. Но до добра такие игры на стыни без шапки не доводят. Эх, какие же мы родители непутные! Не углядели, не уберегли. Насилу отогрели обмороженную Агафью. Пелагея согревала сестренке ручки своим теплом, а матушка дала выпить ей горячего настоя из целебных трав. Дом наш совсем махонький, места на всех кой-как хватает. Но, как говориться, в тесноте, да не в обиде. Мы между собой ладим. Подросшие дочки помогают матушке своей по хозяйству, старшие дети приглядывают за младшими. Тем более, Катя сызнова в положении. Дочери с раннего возраста должны учиться вести хозяйство, готовиться к замужеству и материнству – важнейшей задачи женщины. С малых лет деток учат трудолюбию, непорочности, уважительности, приучают чтить старших и подчиняться родителям. «Гни деревце, пока гнется, учи дитятку, пока слушается». * * * Горестный опыт нас не научил уму-разуму. Сызнова не досмотрели, как дочь обморозилась. На этот раз Пелагея. Как же мы будем приглядывать за детьми, когда их больше станет? Одно упование, что старшие дочки подрастут и поумнеют. Впору сызнова нестись за бабушкой-повитухой: роды у милой начинаются. Всё у нас готово к этому радостному событию – баню натопил, узлы развязал, замки отворил. Зыбка от старших детей досталась. Ничего не забыл? Да пособят нам добрые силы! * * * Мальчик! Еще один помощник бате, а то девок вон сколько. Теперь на пару мужицких рук в семье больше будет, больше дров заготовим на зиму, больше грядок возделать сможем. Одним словом – легче жительствовать будет. А звать сына будем Ефрем. * * * Для Пелагеи я сработал подставку для рисования. Тяга у дочки к художеству. Я не стал ее отговаривать и бранить за это занятие. Главное, чтоб щи варить поспевала, когда замуж выйдет.
Опять голодуха наше сельцо одолевает. Катерина, воспользовавшись случаем показать детям Москву, поехала на ярмарку за продуктами. На ярмарке можно не только торговать провиантом, но и заработать на своих талантах. Некоторое время Катерина работала горничной у богатого дворянина в его московском доме. Тамошняя гувернантка научила Катю играть на фортепиано. Токмо не подали супружнице моей даже гроша ломаного. В скором времени наша семья обзаведется шестым ребенком по счету, но не по значению. А когда я всех их женю, замуж отдам, тогда и будет мне счастье великое. * * * На дворе зима. Все дороги упрятаны под огромными снежными сугробами. Пешком до школы шибко далеко идти, не дойдут дети – ноги устанут увязать в сугробах. Их отвозит в сельскую школу конная повозка нашего барина, потому что он горой стоит за грамотность крестьян, говорит, что писать и читать должны все. Намедни всем селом на свадьбе гуляли. Знатная свадьба вышла. Я подарил молодоженам бутылку доброго самогона, за него гости были мне премного благодарны. Помещик стал мне больше платить за работу, теперь немного полегче станет кормить семью. Сменила Степану работу, потому что на старом месте он трудился без выходных. Покамест помещику не посчастливилось одолеть безграмотность в своем сельце. По пальцам можно перечесть тех, кто выучил азбуку. Вот и мои отпрыски не отличаются усердием в учебе. Барин сильно серчает за это, грозить наказать семьи, в которых дети неграмотные. Когда старшие дети подросли, полегче стало управляться с хозяйством, ведь дочки во всём помогали и мне, и матери: они и за младшими детьми присматривали, и чистоту в доме поддерживали, и покушать могли самостоятельно без участия старших. Для совместных игр и физического развития я смастерил потомкам домишко на придомовом участке. Родился у меня еще одни сын. Малыш крепок и красив. Дай Бог ему ума и здоровья. Окрестили новорожденного Федором. Теперь в нашей семье три сына и три дочки. Пока Федя еще совсем мал, Катерина забросила все заботы и посвятила себя уходу за крохой. Ему еще предстоит набраться сил от материнского молока и ласки. Пелагея и Агафья совсем забыли об учебе, помогая матери управляться с делами. А между тем, люди, стоящие на службе у барина, не дремлют. Сегодня к нам уже приезжали с угрозами, что отберут детей, ежели они не захотят учиться. Услышав этакое, я потерял аппетит и сон, разучивая отпрысков орудовать гусиным пером. Эх, только бы смиловался барин над нами. Неужто ему чужды заботы о большом семействе? Глафиру ничуть не беспокоит то, что ее могут забрать из семьи. Вместо учения она дружбу водит с мальчишкой из церковной семьи Щукиных. Катенька в отчаянии каждый день молит Всевышнего о помощи. Так горько нам еще никогда не было. Разное пережила наша семья: и холод, и голод, и болезни. Но что мы, мелкие люди, можем поделать против гнева помещичьего? Суждено нам подчиняться его воли беспрекословно. Я уже не могу повторить поступок, уходящий корнями в мою далекую молодость, когда я бросил всё и сбежал с супружницей своей в далекие края, подальше от барина сурового и от его налогов непосильных. Меня ничего не держало: кровом мне служил лишь сарай, постелью был стог сена. А теперь, хоть и живем в бедности, но есть у нас и дом, и какое-никакое убранство. А каково будет детям, если он пустятся наутек в неизведанные дали? Нет, не могу я на такое решиться, когда у матери моих детей на руках грудной ребенок. И кто знает, лучшая ли доля будет нас ожидать на чужих землях? Вот и остается уповать на милость помещика и Создателя нашего. Неужто прогневал чем-то я силы небесные? Пожарище едва не уничтожил нашу избу целиком вместе с женой моей и двумя младшими сыновьями. Пелагея, Агафья и Василий в школе были, а я, как водится, на полях работал. Вдруг как вспыхнули сухие поленья. Пламя со скоростью ветра перемещалось дальше и дальше. Только треск стоял на всю округу. Рискуя своей жизнью, Екатерина со всех ног бросилась спасать детей. Она поочередно вынесла их на улицу, а потом кинулась спасать наши скромные пожитки.
Вступило в свойские права новое десятилетие. В минувшем году Елизавета Петровна приняла указ, запретивший помещикам телесно наказывать провинившихся крепостных. Вместо этого крестьян надлежит отправлять в ссылку. Пока Бог миловал, не серчает шибко на меня барин. Даже наоборот поощряет по-своему. А ведь повод разгневаться есть: отпрыски мои всё никак не преуспеют в чтение и письме. Агаша и Васька читают по слогам. А Пеля еле-еле азбуку освоила. Всё сельцо души не чает в своем помещике за то, что он не повышает оброк до неслыханных размеров, как это происходит в других деревнях и селах. Ведь у нас и без того земля худородная, всякий год голодаем. Нынешний год знаменателен также тем, что подле нашего сельца Васильево открыли железнодорожную станцию. Теперь мы можем передвигаться до города не только на лошадях с повозками, но и поездом, добираясь одним махом. Прошлый год принес перемены нашему государству. В январе кончиной увенчалось правление Елизаветы Петровны, а на престол взошел Петр III. Что в это время «наверху» делалось, не ведаю – чужды мы от политики. Но одно мне точно знамо: летом минувшего года содеялся государственный переворот, и на престол угодила Екатерина II. * * * В нынешнем году сызнова строят казармы, военные пути, восстанавливают боевую готовность армии после Семилетней войны. * * * В кругу нашего дружного семейства тихо-мирно. Подросли мои дочки Агафья и Пелагея, пора уже им приданое готовить, да замуж отдавать. А мальчишки до семейной жизни еще не доросли. Фёдор вообще от горшка два вершка. Что-то страшное содеялось в нашей семье. Что-то ужасное вышло со мной. Не сомневаюсь, что это проделки злой ведьмы. Она оборотила меня в чудовище! Как мне теперь жить таковым уродом? Что люди-то скажут? Случилось это, когда я на грядках барина нашего спину гнул, барщину отрабатывая. Нежданно-негаданно почувствовал, что дурно мне стало, голова закружилась, зеницы дымкой подернуло, боязно тотчас стало мне. Следом глядь, а кожа на мне вся позеленела, и узоры на ней дивные явились. Устрашился я пуще прежнего. Как же мне в дом являться в таком образе? Нагоню страху на всех. Решил я до прихода темени домой не являться. Как солнце зашло, крадучись добрался до деревни, по околицам достиг дома родимого. Долго не осмеливался в дверь постучаться, так и стоял на крыльце, покуда ноги не затекли. Конечно, сперва перепугалась Катерина моя. Едва завидев такое чудище, крик подняла, что аж дети пробудились. Долго мне пристало увещевать, что я – их папка родненький. Насилу успокоил своих дитяток, но они до сих пор чураются меня и посматривают искоса. Я никого не виню. Будь я на их месте, сделал бы так же. * * * Со временем все свыклись с моим чудовищным обличьем. Дети перестали бояться. Катя, осилив свой страх (а может статься и отвращение) подходила и обхватывала меня за плечи, а потом поняла, что у меня ничего не поменялось, кроме цвета кожи. Но для меня самого не всё было по-прежнему. Я больше не ел и не спал. Совсем. Я просто перестал ощущать голод и усталь. Теперь мне, точно растению, надобны солнце и вода. А еще любовь, забота, ласка, как растению требуется уход. И кто же я теперь? Патиссон? А может я просто лишился ума? Но как бы я не выглядел, нельзя было забывать о своих обязанностях, о том, что в семье я – кормилец, муж и отец. С таковыми раздумьями и было собрано приданое дочкам. К Пелагее уже на смотрины приходили. В скором времени поджидаем визита Владислава со сватами, стол будем накрывать. Иной раз, копаясь в своем огороде, я сыскиваю поистине уникальные предметы. А некоторые из них удается выгодно продать или сменять на ярмарке. Вот так я однажды выменял кувшин на гончарный круг. Теперь буду посуду для дома мастерить своими руками. А когда сыновья достаточно повзрослеют – и их обучу ремеслу. Токмо поначалу сам научусь, а то первые тарелки шибко кривые выходят. Пеля – даровитая девочка, коротает время за мольбертом. Она грезит выучиться живописать иконы. Чаю, что у нее всё сладится. Засиделся я за своей летописью до глубокой ночи. Все давным-давно уже почивать улеглись. Пора и мне… Ой, что это со мной? Так дурно заделалось…
С первыми лучами солнца я ожил. Слава Создателю! Я так рад, что не умер. Мне никак нельзя сейчас уходить, ведь семью не на кого оставить, сыновья еще мальцы сосем. Хоть они и помогают родителям по хозяйству, но без отца совсем бы пропали. Дни и месяцы проносятся мимо меня, не успеваю оглянуться. За домашними заботами я порой не успеваю уследить, как взрослеют мои собственные дети. Агафья и Пелагея совсем выросли. Огорчает только то, что дети нищего родителя, коим я являюсь, вынуждены были повзрослеть слишком рано, помогая с хлопотами по дому и выполняя порой тяжелую, недетскую работу. Мне бы хотелось, чтобы жизнь моих потомков сложилась более успешно, нежели моя. К Пелагее и Агафье уже и на смотрины приходили, а Пелю-то и вовсе сосватали. Для сватов и стол накрывали, и гулянья с танцами даже устраивали. По сложившимся обычаям Пелагея, демонстрируя свои таланты, показала сватам лучшие картины. Кажись, это их шибко впечатлило. А жених Пелагеи не из простых, он не принадлежит крестьянскому сословию, мы ему вовсе не ровня. Он один из знатных людей не только в родном сельце, но и во всей волости. Князь Потемкин – личность загадочная, история его семьи обросла легендами. Разное о нем говорят: и хорошее, и худое. Поди, разбери, где выдумка, а где быль. Нам он ничего дурного не сделал, поэтому и нет причин отказывать ему. Пеля была опечалена моим решением, говорит, что не мил Князь ее сердцу, но противиться воле родителей не посмела. Оно и правильно: не каждому выпадает такой шанс бедности избежать и прожить жизнь в достатке, не знать ни в чем нужды. Я стал стар и сед. Но немощным стариком меня еще рано называть, я еще на многое сгожусь. В доказательство этому моя супружница брюхатая ходит в седьмой раз. Знатная вышла свадьба! Гостей на ней было - тьма. Столы ломились от угощений и напитков. Потемкин не пожалел денег и хорошенько раскошелился для своей свадьбы. Все расходы на себя взяла сторона жениха, даже платье для невесты они сами подобрали. На моей памяти еще ни разу до этого момента не собирались вместе на одном празднике знатные особы и простолюдины. Такое празденство будут еще целый год обсуждать. Невеста была - загляденье. Многие барышни мечтали стать княжной Потемкиной, но эта почетная роль досталась моей дочери. Она вроде бы и сама поняла, что напрасно расстраивалась по этому поводу. А если еще не поняла, то время это исправит. С годами к ней придет понимание. На Руси так говорят: "Стерпится, слюбится". У Агафьи свадьба скромнее была, жених ей выпал на долю такого же достатка, что и наша семья - беднота. Поэтому шиковать особо не на что было. Церемония прошла в старой церквушке, приглашены были только самые близкие люди. Но Агафья вовсе не расстраивалась по этому поводу, с ее лица не сходила счастливая улыбка.
Сколько лет, сколько зим кануло с того дня, как я впервые взял на руки своего первого сына? 15 лет! Старший сын - мой наследник, мой помощник и опора, моя надежда на светлое будущее, защита и поддержка для матери, сестер и младших братьев. Когда меня не станет, он будет главой семейства, а все его будут почитать и слушаться, как отца-батюшку. Глафиру до сих пор замуж не отдали. Как бы в девках она не засиделась. Ее-то старшие сестры в этом возрасте уже свадьбы сыграли. Глаша и собой не дурна, и хозяйственная, и воспитали мы ее достойно. Почему же ей так не везет, почему не встретился еще суженный на ее жизненном пути? Недавно у нас был семейный совет за общим столом. Я объявил, что после моей кончины вместе с домом и всеми нашими скудными пожитками в руки моего старшего сына Василия Степановича перейдет и летопись семьи Белик . Да, я к нему тогда так и обратился - по имени и отчеству, хоть и не заведено такое обращение среди крестьян, но я хотел внести в эту минуту что-то торжественное, чтобы все осознали важность моей речи. А Василий, в свою очередь, объявил всем домашним, что мечтает стать знаменитым кулинаром, открыть свою пекарню и продавать пироги, лучшие во всей волости. По осени я вырубил из дерева топорно-метательный пункт. Теперь сыновья могут соревноваться между собой в ловкости, меткости и силе. В конце осени началась Русско-Турецкая война. Всей душой пожелал Василий участвовать в этой войне. Конечно, материнское сердце Катерины разрывалось на части от такого известия. А я посчитал это по-настоящему отважным мужским поступком. Конечно, я не меньше Кати волнуюсь за родного сына, но буду уповать на помощь Всевышнего. Да прибудет с Василием его ангел-хранитель!
Хоть мне еще не так много лет, но бессчетные беды и лишения окрасили мои волосы в белый цвет. Во всем я стал походить на немощного старика. Ввиду сего обстоятельства барин освободил меня от труда в полях, а за мои трудовые заслуги перед ним даже назначил мне жалованье. Оно хоть и мизерное, но хоть какая-то копейка. Теперь я могу больше времени уделять домашним заботам, подсоблять своей брюхатой жене. Только и доход вкупе с тем я утратил. Но ничего, как-нибудь протянем. Скоро сыновья станут деньги зарабатывать. Авось, не дадут старику с голодухи помереть.
От старшего сына Василия весточка с фронта приспела: коротенькое письмецо в несколько строчек и две фотокарточки. На второй карточке Вася шагает первым. Слава Богу, жив и здоров! Но война еще не закончилась, поэтому мы с Катериной продолжаем молиться за Ваську, да и вообще за здравие всех наших отпрысков.
Мы купили корову, посадили небольшой огород. С голоду нынче не умрем. Ежели год будет урожайным, земля-матушка нас накормит, буренушка молоком напоит, а ежели засуха загубит весь урожай – пеструшку на мясо заколоть доведется, дабы и семейство прокормить и скотину не изводить. Ее-то ведь тоже кормить чем-то надобно.
Дочь Глашу я выдал замуж за конюха Елисея Лопатина. Свадьбу сыграли не хуже, чем в других крестьянских семьях, и приданое получилось вполне приличное. Да будет им счастье!
1770год
Горести и отрада сменяют друг друга – так было испокон веков, так продолжается и по сей день. Этот год принес в нашу большую семью невосполнимую утрату. Горькими слезами мы оплакивали Ефрема. Молодой организм не справился с оспой, но память о сыне будет жить вечно.
* * *
Позже Всевышний подарил нам мальчика и девочку: Прохора и Прасковью. Радость от новорожденных омрачало лишь одно – мальчик появился на свет с врожденным недугом, справиться с которым не под силу ни одному человеку на селе. Никто даже не может сказать, что с ним. Наш местный знахарь сказал, что во всем виновата моя кровь, которая когда-то была отравлена во время возделывания грядок барина. Люди стали шушукаться за нашими спинами, избегать. Не знаю, долго ли проживет Прохор, но мы будем любить его не меньше, чем любим всех остальных своих детей, ведь он нам – такой же родной. Но, как бы мы ни старались, особенность Прохора, несомненно, наложит отпечаток на всю его жизнь, да и на всю семью тоже.
* * *
Одна особенность Прохора стала заметна уже в скорости после его рождения: малыш подрастал не по дням, а по часам. Ну и, конечно, он, как и я, тоже во многом похож на растение – ему не требуется материнское молоко, как и вообще любая другая пища. Вместо этого ему подавай только солнце и воду.
* * *
Наверно, Создатель решил наградить меня за испытания, которые выпали на мою долю. В один из дней, когда я собирал урожай картофеля – второго хлеба на Руси – я наткнулся на сундук с кладом. Сперва я подумал, что лишился ума, и сокровища мне чудятся. Но прибежавшая на мой зов Катенька подтвердила, что передо мной настоящее богатство. В сундуке оказалось много золотых и серебряных монет, несколько украшений и разные ценные безделушки.
Прохор развивается с несусветной быстротой. Он уже посчитай нагнал своего старшего брата Федю. В то время, как Прасковья еще не вылезла из пеленок, Проша уже вовсю распевает детские песенки.
В конце года мы получили известие о том, что Василий геройски пал на поле битвы. Вот так за один год мы утратили двух сыновей. Это была для нас самая тягостная пора.
1771год
У Глафиры после замужества стал дурной нрав, она даже прилюдно с родной матушкой огрызалась. И что на нее нашло? Ужели мы плохо дочь воспитали, не достаточно строго с ней обходились?
Пелагея и Агафья до сих пор детьми не обзавелись. Муж Пели возил ее к лекарям заграничным, они заявили, что виной всему обморожение, которое она в детстве пережила, но удостоверили, что исцелят. Токмо кошель им надобно поувесистее пожаловать – эдакий, что и клада бы моего не хватило расплатиться. Но ведь и Агаша тоже застывала. Вот как аукнулась мое ротозейство. Вот она – расплата за родительские огрехи. Пелагея еще может уповать на зажиточность супруга, да на милость Всевышнего, а Агафье остается только молиться.
* * *
Пелечка забегала к нам гащивать давеча. Вид у нее был совсем хворый и бледный. Исхудала, бедняжка. Но зато одеяние было на ней, точно бы для самой императрицы пошито. А с благоверным они примирились. Дочка больше не серчает на меня за то, что я ее замуж силком выдал. То-то же!
Как я уже упоминал ранее, сон мне не требуется, а посему ночами я стою за гончарным кругом и леплю из глины посуду. Выходит вполне по-божески. Может статься, когда-нибудь я открою лавку и стану торговать горшками и тарелками.
1772год
Федор заработал свои первые деньги, играя в школьном театре. Учителя говорят, что у него талант. Не ведаю, может статься и эдак, я в этом ничего не разумею. Лишь бы учился ладно. В неуспеваемости Федю нельзя укорить, ибо он учится недурно, а пущего пока от него и не требуется. Театр – это токмо увлеченность, игра.
* * *
Иной раз у меня опускаются руки. Не хочу ничего делать, ничто меня не утешает. Видать, усталь, скопленная за все житье, дает о себе знать. Я уже почитай старец, но продолжаю гнуть спину в огороде и у гончарного круга. А иначе мне нельзя. Сыновья еще малы, дабы без меня прокормить экую большущую семью. Вот и приводится выбиваться из последних сил.
После я уразумел, что это не усталь, а нехватка солнечного света. Днем и вечером я чувствую себя распрекрасно, после захода солнца жизнь мало-помалу уходит из моего бренного тела. К утру я еле живой. Всегда под утро я силюсь достичь улицы, дабы тут дожидаться первых лучей солнца (если я останусь в доме, то сил выйти потом на улицу у меня уже не останется). И тогда, возлежа на спине совсем без движения, я безотрывно слежу за окоемом…
Русско-Турецкая война ещё длится. Фёдор – мой наследник – взрослеет. Я встревожен, как бы не решил он пойти по стопам брата и отправится на фронт. Ежели он уйдёт на войну, мы с матерью будем не в силах противостоять его решению.
Мы распродавали часть сысканных мной сокровищ. А на что они нам? Ну взяли дочки себе по безделушке, а надевать-то их всё равно некуда: на балы не ходят, приемы не ведут. А за буренками и курами можно и без украшений ухаживать.
Пелагея даровала мне внучку! Экая отрада! Малышку уже окрестили и нарекли Варварой. Варвара Потемкина. Авось, судьба будет к этой девочке более благорасположена, чем к её нищим прародителям.
На радостях я увлекся изготовлением игрушек для моей внучки и младшей дочки Прасковьи. Варвара ещё мало интересуется окружающим ее миром, а Прасковьюшку не оторвать от новых игрушек.
1774 год В нынешнем году закончилась война, унесшая жизнь моего старшего сына. Где-то далече гремит крестьянский бунт под предводительством Пугачева. В нашем сельце, слава Богу, мятежников не сыскалось. Но год для семьи Белик именит вовсе не этим. Вслед за Пелей разродилась Глафира. Всевышний подарил ей двух дочерей: Ефросинью и Фёклу. То ли от блаженства, то ли от мук деторождения (мне-то, мужику, этого не понять), но Глаша после родов была сама не своя, не сразу она оправилась и стала признавать своих детей. Может статься и тут нам какая злая ведунья козни учинила? Не случилось бы с детьми ничего худого. Полноте горестей на мою седовласую голову. Богат я внучками, да вот поспею ли до скончания моего века внуками завестись? 1775 год Фёдору ныне 15 лет, Прохору и Прасковье - по 5 лет. Напомню, что Прохор от появление на свет не здоров. Сейчас он выглядит намного старше своих лет, даже старше своего старшего брата Федора, а уж о сестре Прасковье и говорить нечего. На вид Проша – вполне взрослый и развитый юноша. Зеленый цвет кожи выдает его. Если бы вы не ведали о печальной истории Прохора, то, повстречав его на улице со своей сестрой-ровесницей Прасковьей, вы непременно бы приняли их за отца и дочь. Если не считать неудобства от нехватки солнечного света, то хворь моего зеленого сына пошла в прок семье. У меня появился полноценный помощник, семью кормить стало легче. Все дни от рассвета до заката я, как в молодости, проводил в огороде, скапливая в теле солнечный свет. Я ухаживал за грядками, за скотиной, рыл землю в поисках какого-нибудь клада. После захода солнца я непременно мылся, ибо вода мне тоже потребна, как всякому растению. Довершив омовения, я вставал за гончарный круг и, покуда хватало сил, делал посуду. Со временем у меня скопилось много глиняных изделий. Кой-какие из них вышли худыми, остальные – ладными. Эдак я отважился открыть лавку глиняных горшков. Вскорости все на селе прознали о моем товаре, некоторые даже покупали мои вазы и чайные сервизы. Но потом всё разладилось. Среди односельчан через край злых языков, вот они и принялись очернять меня и мои товары. Кто-то из влиятельных особ распорядился, дабы обо мне напечатали дурную заметку в «Сельской Правде». Думается мне, будто зависть черная в этом повинна, ведь я-то знаю, что лучше моих горшков на селе нет посуды. Но люди стали побаиваться делать покупки в моей лавке. Прохор подсоблял мне во всём. Но ему не легко было по ночам. К утру силы до того оставляли его, что дня едва хватало, дабы к жизни его воротить. Он обнаружил у себя одну особенность, какую нарек «Семена счастья», но на деле это токмо глядится красно и необычно, а счастья вовсе не приносит. Вот и у женушки моей голова поседела. Хотела ли она этакой жизни, когда сладилась выйти за меня замуж? Могла ли она хотя бы в думах представить, какие испытания падут на её долю подле меня? Грезила ли она хоть единожды об иной судьбине, отраднее, чем эта? Я силился сделать счастливой свою семью. Вышло ли у меня претворить в жизнь хотя бы малую часть загаданного? Не мне судить об этом. Может статься мои потомки и читатели сей Летописи будут в чем-то винить Степана (то бишь - меня), но я об одном прошу: помните, что я свою жизнь начинал в тяжкую пору. По сей день мы подневольны и живы токмо по милости барина нашего. В моем роду не было зажиточных и знатных, посему не уготовано мне было пути иного. Прохора я наставляю быть добрым к людям, даже если они издали завидят зелёный цвет его кожи и отворотятся от него. Мы не в силах нажить богатства, дабы отжить земную жизнь в роскоши, но токмо добротой спасем свои нетленные души. Мне не ведомо, как и когда увенчается мой жизненный путь. Может рано начал подводить итоги, но я намеревался высказаться до тех пор, пока я еще в здравом уме, пока я еще способен светло мыслить и голова моя ясна как белый день. Ведь токмо Всевышний властен над грядущим.
В нынешнем году зима выдалась на редкость лютая. Солнца нам с Прохором не хватает даже в дневную пору. Очень тягостно. Едва выпал первый снег, я забеспокоился, что эта зима станет для нас последней, но дум своих вслух изрекать не отважился, а токмо подбадривал сына всячески. Только бы до дотянуть до весны, а вслед за тем и полегче станет.
В нашем доме появились книги. Екатерина порой проводит время за чтением. Она может дозволить себе это удовольствие лишь поздними вечерами, когда дети уже безмятежно почивают в своих постелях.
Моя горшечная лавка, состоявшая сперва всего-навсего из одного-единственного стола, на каком стоял товар, ныне преобразилась. Работать зимой на открытом воздухе – тело стынет, посему мы возвели стены и крышу. Подсобит ли это успешнее торговать? Ведь мою лавку по-прежнему норовят обходить стороной. Лишь изредка одинокий путник заглядывает в скромную обитель глиняной посуды. Тогда я думаю, что этот заблудший покупатель из дальних закраин и ничего не ведает о молве, а может он смелый или вовсе безумец. Кем бы ни оказался случайный прохожий, завернувший в лавку, его неизменно встретят улыбкой и добрым словом.
Тотчас вслед за рождением моей первой внучки Варвары, Пелагея и ее семья покинули родные края и отъехали в Англию, оттого я до сих пор не видел Варю. Персона моего зятя и вся его жизнь всегда были окутаны завесой тайны, посему я не шибко подивился тому, что они даже не простились пред отбытием. В письме, посланном уже из Лондона, Пеля растолковала внезапную разлуку тем, что роды отняли у нее много сил и здоровья, посему она нуждается в перемене климата и врачебном обследовании. Уж я-то знаю, что лекари нашего села не отличаются высокой грамотностью, а посему одобрил длительное путешествие дочери и внучки.
* * *
После выяснилось, что отъезд послужил лишь прикрытием для очередной тайны моего загадочного родственника. Тщетно я чаял, что приспел конец чреде горестей, обрушивающихся на мою несчастную голову. Не иначе как злой рок висит над фамилией Белик. Открылась ужасная тайна, какую много лет, а то и столетий, укрывала семья Потёмкиных. Если бы загодя прознал, за какое страшное чудовище я отдаю замуж мою дочь Пелечку, я бы ни за какие коврижки не согласился на этакое решение. Князь Потёмкин – настоящий упырь. Он умер невесть сколь сотен лет назад, но, вопреки законам Божьим, не упокоен в каком-нибудь фамильном склепе, как и положено почившему, а продолжает ходить по земле, высасывая кровь живых созданий. Так вот почему он ведет скрытный образ жизни и не кажет своего лица!
* * *
Роды для Пелагеи действительно были очень трудными. Жизнь моей светлоголовой дочки висела на волоске. Даруя жизнь малышке, Пеля сама едва не погибла. Спас её не счастливый случай, не врачебный опыт и не милость Создателя. Князь Потёмкин вознаградил свою супружницу бессмертием дабы уберечь её от преждевременной кончины. Избежав мучительной смерти, Пелечка сама стала вурдалаком.
* * *
Раз за разом вспоминаю свадьбу Пелагеи – это был единственный раз, когда я воочию видел князя. По крупицам я сложил всю картину воедино, один факт за другим выстроились в чреду непреложных подтверждений. Но отчего тогда они остались сокрытыми от отеческих глаз?
Всем ведомо, что кровопийцы не нуждаются в солнечном свете. Поговаривают даже, будто они чураются солнечных лучей, которые способны убить упыря. Прознав об этом, Прохор восхотел стать подобным своей старшей сестре. Так он надеется избавиться от своей солнечной подневольности, отнимающей у него значительную часть жизненных сил. Мы с Катериной силимся отговорить отпрыска от сей неразумной затеи, но он тверд и непреклонен в своем решении. Проша с нетерпением ожидает возвращения сестры на родину, дабы вверить свою жизнь в её хладные руки. Я бы не пожелал сходственной судьбины ни для себя, ни для кого другого из родных и близких. Несколько раз я ходил в церковь и горячо молился о разумении Прохора, о защите, о помиловании грешной души Пелагеи.
1777 год
Прасковья хоть еще мала, но уже страстно увлекается музыкой. Стоит ей только заслышать мелодию, как она тут же пускается в пляс, увлекая за собой всех вокруг. Я сыскал для юной музыкантши учительницу, которая обучит нотам и игре на некоторых музыкальных инструментах.
Когда у нас скопилось немного денег, Катерина пожелала купить несколько платьев и теплую одежду. То, что было в нашей раздевальне, износилось до дыр. Однажды мы отправились на московскую ярмарку, дома только Прохор остался. Ему совсем худо было без солнца, а мы выезжали на рассвете, когда он еще не успел оправиться после ночной тьмы. Мы не могли ждать, когда он придет в себя, иначе не успели бы засветло вернуться домой, да и сил у него едва ли хватит на длительную поездку.
* * *
Великолепие московских улочек поражает неискушенный взор. Каждый фасад казался мне произведением величайшего из творцов.
Прасковье на ярмарке выпала возможность блеснуть своими музыкальными талантами, как когда-то сделала её мать. Слушателей, конечно, было мало, но Проша испытала истинное счастье.
На обратном пути мы залюбовались красотой заснеженных клумб. Красные цветы, укрытые холодным снежным покрывалом, казались такими хрупкими и беззащитными, что хотелось заключить их в объятья и обогреть своим горячим дыханием.
Воротиться засветло мы так и не поспели. Издалече я завидел, что у нас гости. Поздно было хвататься за голову и возводить руки к небу, моля Всевышнего о подмоге и защите. Детище самой преисподней явилось навестить моего сына.
Мне нестерпимо горестно от того, что в мой дом привнесла несчастье моя собственная дочь – моя плоть и кровь, некогда частичка меня самого. Мало было лишить меня одной из дочерей, так еще и сына заключили в смертельные адовы объятья.
Прошу прощения за «киноляпы» на заднем плане.
Никто из присутствующих здесь не властен сказать, что станется с Прохором, когда белый день вступит в свои права. Но сейчас он, как и всегда, испытывает острую потребность в солнечных лучах. Так и лежит на снегу – недвижим, ни жив, ни мертв. Токмо едва приоткрытые зеницы отсвечивают желтоватым отблеском.
Тягостная горесть, какую невозможно высказать словами, стальными тисками сдавила мне горло, не давая вздохнуть. А эта бестия так и кружит округ меня. Я объявил во всеуслышание, что отрекаюсь от своей дочери Пелагеи, ибо не дочь она мне более, а ходячий мертвец, кровосос, загубивший моего сына, сделав из него упыря, сходственного себе.
Не имеем мы в своем распоряжении право вмешиваться в дела Божьи и решать, кому жить, а кому умирать. Ежели предуготовлена кончина наша, то так тому и быть. Оборотив Прохора в вурдалака, Пелагея, может статься, прибавила ему страданий. А что если с первыми лучами солнца он умрет страшной и мучительной смертью? О, Боже, спаси души моих детей! В сердце своем я всё равно переживаю за их судьбину, хоть и осуждаю их греховный выбор. Доживу ли я сам до утра? На кого останутся моя пожилая женушка Катенька и еще не поспевшие повзрослеть Фёдор и Прасковья, когда испустят дух сразу два кормильца? На кого им надеяться, отколе ждать подмоги? Безопасно ли будет жить по соседству с таковыми родственниками? Уж не удумают ли еще чего худого учинить вурдалаки Потёмкины?
Я еще жив, мое сердце еще бьется. Но мои худшие страхи оправдались. Обращение Прохора в вурдалака не облегчило его терзаний. С восходом солнца кровь или та неведомая жидкость, какая наводняет сосуды моего сына, закипела. Сам он очухался и зашипел подобно дикому зверю, угодившему в капкан.
Я испугался – не за себя, а за семью. Я велел всем зайти в избу, изнутри запереть дверь на засов и не открывать, что бы ни случилось. Я страшился, что Прохор лишился ума и навредит кому-то. Катерина посоветовала бежать за попом, но церковь стоит на окраине села. Путь туда лежит далече, оставлять одних Катю и детей я не отважился. Между тем, Прохор уже мало-помалу успокоился, видно было, что он не собирается никому причинять вред. Тогда мать выскочила из дому и бросилась к упырю. Она заливалась горючими слезами и причитала. Сердце мое разрывалась на куски от этого печального вида. Я не ведаю, что надобно делать в таковых случаях. Я слыхал кой-какие россказни о способах изничтожения кровососов, но смогу ли я сделать это сам, в одиночку, да еще и супротив собственного сына? В сей сумятице я не сразу заприметил пожилую цыганку рядом с избой. Она подкралась тихо, будто предумышленно силилась утаить своё появление. Обобрать нас намеревалась, негодница, не иначе!
Без раздумий я изгнал незваную гостью, не дав ей исполнить задуманное. Некогда было смекать, что она делала подле дверей нашей избы, ибо во дворе покоилось сызнова бездыханное тело Прохора. Я помолился и пошел приводить его в чувство.
Проня стал проявлять признаки жизни, я торопливо перекрестился и отступил на несколько шагов. Но воспрянувший мертвец не спешил охотиться за моей теплой кровью. Тем не менее, нельзя всё оставить эдак! Я должен это остановить! Ради его же блага. Ради блага всего семейства. Это мой святой долг! Я должен спасти хотя бы его душу. Надо уничтожить нечисть! * * * Екатерина додумалась о моих намерениях. Материнское сердце не вняло гласу разума. Она упала к моим ногам и взмолилась, дабы я пощадил Прохора. Ну как тут устоять? Так и остался жительствовать у нас в доме кровопийца. * * * За сей сумятицей я запамятовал о визите старой цыганки. А она, как оказалось, оставила подношение в сугробе у дверей нашей избы – позолоченную лампу. Я подумал было, что лампа керосиновая, тогда её можно использовать в быту. Когда я потряс лампу, содеялось нечто диковинное. Похоже, у меня вовсе разум затмился. Или, скорее, цыганка зачаровала лампу, дабы навредить. Не поздоровится этой седоволосой шарлатанке, если она еще попадется на моем пути!
Для своих потомков я опишу то, что увидел. Вдруг, не дай Боже, вы столкнетесь с чем-то сходственным. Почудилось мне, словно бы из лампы вылетел чудодей. Он не имел ясных очертаний, его образ утопал в сиреневом мареве. Был то демон из самой преисподней или иная нечистая сила, я не распознал. Но одно могу с твердостью изречь – этот искуситель был послан, дабы сбить меня с пути истинного и направить по следу греховных вожделений, ибо бес готов был служить мне и исполнить три моих заветных желания. А сам, небось, взамен душой моей возжелал завладеть. Но не повелся я на одурачивание и прогнал окаянного. Так что, ежели вам пожалуют таковскую лампу, держитесь от нее подальше!
Сатана по сей день преследует нас. Подсчитав сегодня гроши в кошеле, я получил сумму, как раз равную числу дьявола. Дабы обогатиться немного, я продал еще часть сокровищ, некогда сысканных мной округ избы. Мне средства надобны, дабы купить на них всё необходимое для постройки в огороде большого корыта, в коем будет купаться Прохор. Помню, в тот день, когда мы на ярмарку в Москву поехали, я, глядя на сына, лежавшего навзничь на холодном снегу, мнил, что хуже быть не может. Как же я ошибался! Сейчас ему намного сквернее. Без солнца он не может, но солнце для Прони губительно, оно словно высушивает его. Посему и было решено соорудить корыто, дабы Проша находился постоянно у воды.
Не подсобило корыто. Прохору с каждым днем делается всё хуже и хуже. Нестерпимо зреть его пытки. Несносно также ведать о том, что он уже мертвец, но продолжает обитать среди нас. Я вконец запутался. Где сыскать любомудра, способного подсказать мне, глупцу, что же делать? Кто подсобит сыскать верное направление? * * * Позже я смекнул соорудить рядом с корытом умывальник, дабы Прохор мог пить воду, не заходя в избу, ибо нельзя было терять ни одного солнечного луча: их и без того было ничтожно мало. Это при том, что на дворе лютая стужа. Добрый хозяин в этакую непогоду пса не прогонит из избы.
Фёдор – моя отрада и надежда – работящий парень и хорош собой. Он уже принимает участие в работе, подсобляет зарабатывать деньги. Пай я выделяю ему в личное пользование. Да, нынче мы можем себе это дозволить. Лавка хоть и не пользуется большим спросом, но всё равно приносит небольшой доход. Имея в кармане наличность, обладая от природы незаурядным умом, приятной наружностью и общительностью, Федя владеет самородной способностью располагать к себе людей. Так он обзавелся товарищами из разных сословий и стал вхож в трактиры, питейные дома и иные заведения. Фёдор научился играть в карты, проводя много времени за игорными столами. Но не чайте, что мой наследник токмо увеселялся. Нет! За учебой и работой он проводил довольно времени.
В один из таких вечеров, сидя за карточным столом, Федя издали завидел князя Потёмкина. Слава Богу, у Фёдора хватило ума не показываться, ведь вурдалак, чья история насчитывает несколько веков, – неравный супостат для простого смертного. Кроме того, вопреки своему истинному лицу, князь Потемкин – уважаемый человек на селе. У него немало друзей, а если надо, то и заступников.
Я хоть и уверился в присутствии у сына осмотрительности, но на душе неспокойно стало. Что-то подсказывает мне, будто горячее сердце молодого парня вынашивает идею, как загубить главного упыря на селе. Эх, Феденька, обожди, не делай глупостей. Ведь ты – один-единственный у меня наследник остался.
Ходил намедни в церковь исповедаться, повинился в страшном грехе. Не чисты этой ночью были помыслы мои. Больше всего на свете возжелал я прекратить свои страдания, ибо сил больше нет сносить. Намеревался было руки на себя наложить, да духу не хватило.
Грехи мне были отпущены, свечи за здравие и за упокой поставлены. Со спокойной душой я поплелся восвояси, да на подходе к дому повстречал ту самую цыганку, какая нам лампу заговоренную подбросила. Я озлобился и бросился к ней, потрясая кулаками, но она остановила меня своим покойным и ровным голосом. Казалось, она ничуть не устрашилась и даже не подивилась, чем немало смутила меня.
Цыганка поведала, что знает о моей горести и может подсобить в ее решении. С этими словами она вручила мне флакон с какой-то жидкостью и удалилась так стремительно, что я и опомниться не поспел. Прохор подмечал за нами и слыхал слова таинственной старушонки. Он подбежал ко мне, вырвал флакон одним рывком и залпом выпил всё содержимое.
Мне недостаточно слов, чтобы описать ужас, какой мы испытали в следующие минуты. Упырь закричал нечеловеческим голосом, от которого стыла кровь в жилах. Извиваясь и корчась в предсмертных муках, вурдалак повалился на землю. Потом всё его тело разом вспыхнуло пламенем. В следующий миг на том месте, где лежал Проша, осталась токмо дымящаяся груда пепла. Вот и нет больше с нами Прохора. Ни живого и ни мертвого. Отмучился страдалец. Уж и не ведаю, отблагодарить или наказать за это цыганку? Предумышленно ли она изничтожила нежить? Намеревалась подсобить или навредить? Я не стану делать смыслом существования отыскивание ответов на эти вопросы. Мне слишком мало осталось жить, лучше потратить отведенное мне время на то, чтобы оберегать жену и детей. Я им нужен!
Свидетельствую своё почтение моим достоуважаемым потомкам! Спешу сообщить, что летопись семьи Белик перешла в руки наследника. Меня зовут Фёдор Белик, я - третий сын Степана. Отец возложил на меня огромную ответственность. Выбора не было: я единственный сын, которого еще не коснулась рука смерти, а посему безропотно буду служить хранителем летописи, покуда не передам её в руки моего наследника. Я потерял трех братьев, но пока не собираюсь повторять их судьбу.
Батька совсем обезумел от свалившихся на него злополучий. Но долго ему горевать не пришлось, ибо вскоре Создатель призвал к себе хозяина нашего печального дома. Хотелось бы верить, что отец заслужил возможность попасть в Рай. Не каждому на долю выпадают такие испытания.
Отца схоронили рядом с Прохором на местном кладбище. Стоя у его сырой могилы, я вспоминал записи из летописи, повествующие о цыганке, какая дважды вторглась в нашу и без того неспокойную жизнь: сначала таинственная лампа, затем зелье. Я поклялся разобраться с цыганской тайной. И я не уймусь, пока не уразумею, чего добивалась та старуха. Может она еще чего удумала? Может цыгане вообще виноваты во всех бедах, на нас свалившихся?
После смерти отца опустела его горшечная лавка, товары распроданы, а лепить новые горшки некому. Кроме батьки никто не умеет их делать.
Я не решался закрывать лавку, посему стал продавать то, что выросло на наших грядках. Урожая было не так много, и овощи в скором времени были распроданы все до одного. Но наша семья более не испытывает нужны в деньгах. Барин, прознав о смерти моего отца и брата, помня все несчастья, которые перенесла семья Белик, одарил нас огромными деньгами в надежде, что они скрасят наши горести. Я доселе и не догадывался об его бескрайнем милосердии и щедрости.
Моя младшая сестра Прасковья уже умеет бегло читать. Даром времени она не теряет и постигает какую-то свою книгу, какая учит управляться с хозяйством. До замужества ей еще далеко, но девочки с детства приучаются к семейной жизни.
Не ведаю о том, считать ли важным событием то, что я подобрал с улицы маленького котенка. Он был совсем чёрный, будто ночь, и я назвал его Черныш.
Зима клонилась к своему закату, воздух с каждым днем нагревался всё больше. Пока еще не растаял снег, я увеселял сестрицу всяческими снежными забавами.
Прасковья весьма одаренная девушка. Я наблюдал, как ее обучает музыке одна наша односельчанка. Талант моей сестры не оставил меня равнодушным. Я купил Прасковьюшке скрипку на ярмарке. Теперь она всю семью забавляет концертами.
1780 год
Я ни на минуту не забывал о своей клятве разобраться с хитрыми цыганами. Но после таинственной смерти Прохора они исчезли из села. Я искал их везде, уезжал далеко от родного дома, расспрашивал всех, но никто не мог подсказать мне, куда они запропастились. И вот, спустя два года, они вернулись в наши края. Я отыскал место, где они остановились. Это на окраине Москвы. Небольшой бугор едва скрывает их табор от любопытных глаз. Я не стал подходить слишком близко, дабы не быть заблаговременно обнаруженным. Сперва нужно понаблюдать за ними, присмотреться, а не то быть беде. Та самая старуха, которая дала Прохору зелье, была здесь.
Оглядев всё внимательно, я диву дался. Кого только тут не было! И цыгане, и ведьмы, и вурдалаки! Сборище нечисти в одном месте. Кроме той старой цыганки, моим вниманием также сильно завладели две особы: старуха, которая постоянно что-то вязала и богато одетая кровопийца. Не связана ли она с родом Потёмкиных? Надо бы разузнать побольше об этом шабаше.
Работа в огороде у крестьян затеивается задолго до того, как снег сойдет совсем. Сначала нужно подготовить почву к посеву, удобрить её. Этой весной матушка впервые занималась этим одна, без батьки.
Сегодня я познакомился со своей племянницей Варварой Потёмкиной. Ей исполнилось уже 7 лет. Очень странно, но она не похожа ни на свою мать, ни на отца своего. Но я, конечно же, умолчал об этом, ведь я рад, что она вполне нормальный, обычный ребенок и не жаждет человеческой крови. Между тем, поговаривают, будто Пелагея родила и вторую дочку, токмо доподлинно это никому не ведомо.
Едва только сошел снег, а земля прогрелась на достаточную глубину, моя матушка затеяла посевные работы в нашем крохотном огороде.
С этого года я занял место отца в отработке барщины на огородах боярина.
1783 год
Какие неуловимые эти цыгане! Я уже несколько лет гоняюсь за ними по всей Руси. За это время я выведал одно очень важное знание. Отец был обращен в подобие растения не с помощью магии и колдовства. Он заболел редкой болезнью, источником которой послужили безобидные на вид растения. Но какие именно растения опасны, мне пока не ведомо. Лекарство от этой болезни есть, но его не так-то просто достать.
В нашем доме поселилась новая кошка. Прасковья зовёт её Мяука.
С каждым днем сестренка совершенствует своё мастерство. Давеча половина села собралась у нас в избе, дабы послушать, как Прасковья играет на скрипке. Некоторым так понравилось, что они даже денег дали за выступление.
«Не было бы счастья, да несчастье помогло». Благодаря денежной помощи от барина, я отстроил себе шикарные хоромы. Нет, конечно, это не совсем так, но изба наша значительно расширилась, стало просторнее с появлением большой залы. Кроме того, я заменил некоторые ковры на новые, сколотил новую мебель.
Нынешний год выдался урожайный. Наши закрома богаты свежими продуктами. Голод этой зимой нам точно не грозит!
Конечно, ни для кого не осталось тайной, что семья Белик стала лучше жить. Распроклятые воры не упустили шанс и как-то раз ночью пробрались в избу, дабы забрать кое-что ценное. Если бы я не пробудился и не спугнул ирода, то он (или, скорее, она) вынес бы всё подчистую.
Ты мне заплатишь за это! Если попадешься…
Воришка успел украсть уличное корыто, которое отец для Прохора строил, да Прасковьины музыкальные инструменты. Надо ли говорить о том, как сильно опечалилась сестрица? Дабы утешить ее, я продал корову – кормилицу нашу, на полученные деньги купил Прасковьюшке новую скрипку.
1784 год
1784 год от рождества спаса нашего Иисуса Христа навсегда изменил наши судьбы. Сперва скажу о том, что я всё же закрыл горшечную лавку, ибо нет более ни у кого в семье нашей таланта ни торговать, ни горшки лепить из глины. Может статься, дети или внуки пожелают возобновить дело моего отца, так им и карты в руки, разбирать по досточкам лавку я не стал. * * * Прасковья приняла неожиданное решение, но, как оказалось, она долго и намеренно к этому шла и готовилась заранее. Сестра стала послушницей в Свияжском Иоанно-Предтеченском монастыре. Сестрица верует, что ее талант от бога, посему она считает своим долгом отблагодарить за это Всевышнего. По мне так это слишком большая цена, но, увы, не мне решать. * * * Я так близко подобрался к разгадке цыганской тайны, что был тяжело ранен в самое сердце. Дважды. Нет, конечно, не понимайте мои слова буквально. Во-первых, я узнал, что зелье попало в руки Прохора не случайно, при этом старая цыганка была лишь посредником в подлой сделке. Сопоставив несколько фактов, нетрудно было догадаться, что заказчик – сам князь Потемкин, ну или его доверенные лица. Цыганка собственноручно приготовила зелье. Однако, она заверила меня, что впервые применяла сей напиток к человеку с врожденной похожестью на растение, посему не могла знать, что Проша умрет. Но ведь отец-то этого и хотел – уничтожить нежить, поскольку Прохор уже и без того был мертвецом. Только потому я оставил в покое этот цыганский табор. Хотя нет, не только поэтому. Об этом меня просила девушка, после встречи с которой моя жизнь уже никогда не станет прежней. Красавица Рада завладела моим сердцем. И хорошо, что она не противилась моим ухаживаниям, иначе вырвать ее из памяти я смог бы только вместе со своим сердцем.
Страсть вспыхнула между нами мгновенно. Будто гром среди ясного неба громыхнул, когда наши взгляды встретились. Тотчас всё остальное, что не касается Её, отошло на второй план. А как она танцует! Ей нет равных во всём мире! * * * Лишь только уста прекрасной танцовщицы промолвили, чтобы я пощадил старую цыганку, я тут же простил старуху. Рада Задорожная – так зовут девушку, которая точно околдовала меня любовными чарами. Всяк раз, когда я оказывался подле нее, моя уверенность куда-то девалась. Я заикался, бледнел, да и вообще вёл себя так, будто я дурак на всю голову. Глупой затеей было покорить её своим танцевальным мастерством. Ноги отказывались мне повиноваться. Своими жалкими попытками зажечь сердце красавицы, я лишь вызвал её неудержимый смех.
Наш роман с Радой развивался стремительно. А чего тянуть-то? Да и маменька поторапливала, страшилась, что с внуками не поспеет понянчиться. * * * Свадьба вышла шумная, эту гулянку селяне еще долго будут вспоминать. Меня не заботило всеобщее веселье, обильные возлияния и еда всласть. У меня были свои думы о счастье и ответственности. Я давно стал главой семьи. А теперь мне надобно заботиться не только о том, чтобы заработать на хлеб, но и чтобы с годами, прожитыми вместе, не угасла любовь, которая привела в мой дом жену. И о наследниках потребно непременно позаботиться. Эти думы не огорчали меня, а несказанно радовали. Я счастлив от того, что экая красавица согласилась разделить со мной жизнь, жить со мной плечом к плечу, пройти весь путь рука об руку. Церковь обвенчала нас, и я чувствую, что это самое важное событие в моей жизни из всех, что бывали доселе. Я клятвенно пообещал до конца дней хранить верность своей жене и даже не глядеть в сторону иных женщин, а Рада поклялась выцарапать мне глаза, если я нарушу свой обет. Моя супружница скоро нашла общий язык и с моей матерью, и с животными. Если быть честным, в глубине души я боялся, что Рада может не поладить с маменькой, ведь у моей милой вспыльчивый характер, хоть она и силится не слишком часто давать волю бурному нраву. Семейная идиллия так скоротечна. Тень скорби вновь нависла над нашим кровом. Матушка, прожив всего половину века, отправилась к прародителям вслед за моим батей. Она тужила об отце, хоть никогда и не говорила об этом вслух. В том не было надобности: всё читалось в её глазах, которые временами грустнели и роняли одинокую слезу. Мать торопливо утирала мокрый след, продолжая заниматься своими обычными делами. Она так и не дождалась появления внуков.
Благоверная моя помогла мне не пасть духом, она заставила поднять голову и идти дальше по жизненному пути, ведь у нас еще всё впереди. * * * Рада не только хорошо танцует, но и на скрипке играет. Правда, в отличие от танцев, у нее это получается не очень хорошо, с моей сестрой Прасковьей ей не сравниться в этом деле. Конечно, я не стал ей этого говорить, дабы не обидеть, ведь утаить кое-что не особливо важное в угоду семейного спокойствия – это не вранье!
Видимо, собак я люблю больше, чем кошек. Собаки преданнее. Кошки же более свободолюбивые, они редко бывают дома, часто и подолгу убегают куда-то по своим делам. А псы всегда находятся подле своих хозяев, охраняя и защищая их. Вот бы у меня был такой четвероногий лохматый друг! Надо бы собаку какую с улицы подобрать. Мне такой охранник очень даже пригодится. Я долго думал и твердо решил, что буду бороться с вурдалаками. Сколько бед они учинили в нашем селе и сколько еще выпадет нам на долю несчастий по их вине? Надо искоренить это зло! Не лишним будет сперва заручиться чьей-нибудь поддержкой.
Что же это такое? Это не летопись семьи Белик, а хроника горемык, ей Богу! Огонь, зародившись в печи, едва не спалил наш дом со всеми его обитателями (у нас в гостях в тот день Агафья была). И ведь уже не в первый раз приходится вырывать родные стены и семью из смертоносных объятий пламени. Слава Создателю, всё обошлось благополучно, токмо слегка почернел край ковра подле печки.
1785 год
Мы с Радой уже было начали тосковать от того, что в нашем доме тихо, ибо нас всего двое, как вдруг узнали, что в скором времени семья пополнится малышом. Может и не одним. Супружница моя заметно округлилась в талии, стала больше отдыхать. Тем временем я стараюсь ее поменьше тревожить и помогать во всех делах, как это когда-то делал мой отец, светла память о нём. Батька для меня во всём служит примером. Когда подошёл срок, Рада произвела на свет прекрасную девочку. Теперь наш дом будет наполнен мокрыми пеленками, радостью и детским смехом. Мы нарекли дочку Василисой. Малышка похожа на мать – те же зеленые глаза и чёрный, будто самая тёмная ночь, пушок на голове.
1786 год
Дочка – это прекрасно! Но ещё мне необходим наследник, который после меня станет хозяином в отчем доме, которому я передам право вести семейную летопись, поэтому в скором времени Рада снова забрюхатела. * * * Радость ожидания была недолгой. Жизнь крошечного существа оборвалась, даже не успев начаться. Страдания матери были столь велики, что она чуть было не отдала Богу душу вслед за потерянным бесценным сокровищем. Здравый смысл, чувство ответственности за дочку, и моя любовь удержали ее на этой бренной земле. Я тоже был крайне расстроен, но боль отца скупа, мужчине предписано быть сильным и стойким, посему настал мой черед утешать супружницу, подставляет ей своё плечо, служить надёжной опорой в тяжкий период переживания утраты, как делала это она некоторое время назад, когда оборвалась жизнь моей матушки. Вместе мы преодолеем всё!
* Рада’s pregnancy has unexpectedly ended in a spontaneous miscarriage. Рада will need extra love and affection during this difficult time. - Беременность Рады неожиданно закончилась самопроизвольным выкидышем. Рада будет нуждаться в дополнительной любви и привязанности в это трудное время.
Я не ведал доселе о том, что на Руси есть люди, боготворящие кошек и котов, ставя их выше людей. Наверно, это потому, что они несчастливы в любви, вот и пристало им искать утешение в четвероногих друзьях. Представители подобного общества, прознав о том, что я бы предпочел вместо своих питомцев завести собаку, пришли посреди ночи и забрали Черныша и Мяуку, говоря при этом, что на то воля самого государя. Может, оно и так, но я привык во всех бедах винить чету Потёмкиных. Ну не доверяю я им! Вся эта история с кошками выглядит довольно глупо.
1787 год
Для Василисы я смастерил высокий стульчик, дабы она приучалась кушать самостоятельно. Забавно подмечать, как она это делает: неумело, но усердно, при этом выпачкается вся и измажет кашей всё округ себя. Но ведь это не страшно, все мы когда-то были такими, пока не научились правильно держать ложку в руках. А некоторые в глубокой старости снова становятся таковыми, как младенцы – беспомощными и неаккуратными. В конце жизни мы возвращаемся к своим истокам.
* had miscarriage – был выкидыш losing this baby has made me realize just how precious life really is - потеря этого ребенка заставила меня осознать, насколько драгоценна жизнь на самом деле
А собаку я всё-таки завел. Похоже, что Лапа - уже пожилая псина. Невесть сколько осталось ей прожить, но пусть она в этот срок будет накормлена, окружена любовью и заботой.
Кровососное отродье у меня засело глубоко в голове. Бездыханные тела местных жителей то и дело находят поутру обескровленными. Упыри мастера прятаться, не так-то просто изобличить места их обитания. Я даже не ведаю, где жительствует моя дражайшая сестра Пелагея со своей семьей. И никто не ведает. Чувствую, что они где-то близко, может, в этом же сельце или в его окрестностях. Округ села растет густой лес, там и днем-то не видно ни зги, а уж с заходом солнца даже и уповать на успех не стоит. Но ведь вурдалаки-то как раз ночью и выходят из своих потаенных пристанищ. Я действую не в одиночку: со мной моя верная собака Лапа и несколько товарищей, двое из которых уже поплатились жизнью за свое неуемное любопытство. Впредь мы будем действовать осмотрительнее. * * * До чего же славно после ночной охоты на вурдалаков (пусть пока безуспешной) воротиться домой, где тебя ждет сытный ужин, встречает сызнова беременная жена, а в кроватке безмятежно почивает дочка. Я сделаю всё мыслимое, чтобы вы жили в безобидности. Еще одна девочка - Анастасия! Я, конечно, очень рад, что у меня две дочки, что они здоровы, пребывают в прекрасном расположении духа, очень их люблю. Но где же мой долгожданный наследник? Хочу сына! Неожиданный успех пришел с той стороны, откуда его никак не ждали. Василиса подружилась с Ульяной – это, как вы помните, младшая дочь Пели и князя Потёмкина. Намедни девочки приехали со школы к нам домой, дабы поиграть вместе. Конечно, свою племянницу я не трону. До тех пор, пока она не станет сходственной со своими родителями. Но, может, через неё мне или моей дочке удастся хоть что-то выведать о логове ходячих мертвецов. Ульяна не восхотела ничего сказывать о своих родителях, но само её появление — это подсказка: до их жилища рукой подать.
1793 год
Вот еще минуло два года. Почти ничего за этот период не произошло. Кроме одного. Грандиозного! Величайшего события со времен моей свадьбы! Рождение наследника. Рада родила двойню: мальчика и девочку. Сын получил имя Иван, а девочка — Мирослава. Добро пожаловать в семью, будущий наследник и третья дочурка! Василиса выросла, стала маминой помощницей: порядок наводит в доме и во дворе, но, к счастью, заботы взрослой жизни еще не полностью вытеснили детские забавы и шалости. Моё детство прошло в тяжелый период для семьи Белик. Хотелось бы дать моим детям больше повода для каждодневных маленьких радостей. Я ни в чем не виню своего отца, он всё делал правильно, но тяжелая у него была доля. У меня со старшей дочкой очень теплые отношения. Она всегда выбегает на улицу встречать меня, обнимает, когда я возвращаюсь домой. Одно удручает - грамота Василисе тяжело дается. Помню, когда я маленький был, батька тоже печалился и ярился от того, что мы – дети – твердолобыми к учебе были. Но со временем как-то всё сладилось. Даст Бог, и мои дети грамоту постигнут. Не нарадуюсь своим сыном! Ванечка лицом походит на мать, но глаза у него мои – голубые, при этом взгляд такой смышленый. Порой я подолгу стою подле его колыбели и наблюдаю, как он спит. Сперва барин поощрял, а теперь и сама Екатерина Алексеевна платит мне жалование за мою охоту на вурдалаков, дабы я приобретал необходимое снаряжение и, если того требуют, платил за важные сведения. Однако, они просили не разглашать о том, что мне содействует. Неужто даже государыня страшится князя Потёмкина. Немудрено было разжиться деньгами при такой работенке. Вот я и купил на ярмарке поросенка, будем его откармливать всей семьей.
1794 год
Когда Иван стал самостоятельно передвигаться в избе, то стало понятно, что не напрасно у него такой смышленый взгляд – он довольно быстро развивается, всё схватывает на лету. Может, хоть у него не будет проблем с изучением азбуки. Сестрицы от брата Иванушки силятся не отставать, но они и пошуметь, и пошалить любят. Моя преданная псина Лапа отслужила мне верную службу. Подошла к концу ее старость, полная приключений и опасностей. Я, в свою очередь, выполнил обещание кормить ее и заботится о ней. Если существует собачий рай, надеюсь моя дорогая Лапа заслужила право попасть туда. Для нее сыскалось место на сельском кладбище. * * * Рада совсем обессилила от бесконечных стирок, пеленок, уборок. Однажды, она сказала, что пора на четверых остановиться, больше она детей не хочет. Ну не знаю! Не нам решать. Или я чего-то не знаю? А мне казалось, что сейчас уже должно стать полегче, ведь детки уже не такие беспомощные, да и старшие сами уже играют с младшими и присматривают за ними. Может, это я что делаю не так? Может, на самом деле, Рада утомилась от меня, а не от детей? Ведь в груди у моей милой пылает костер, бушует неистовая энергия. Не наскучила ли ей жизнь без танцев у костра под гитару, без постоянных перемещений с одного место на другое. Она жила жизнью кочевника, искателя приключений, она была обручена с ветром в поле, а я приковал её к своему дому, к семье, к детям. Ну что за мысли? Она же любит меня, иначе не согласилась бы бросить всё и стать моей супругой. А тут еще этот сон, что явился ко мне минувшей ночью. Там был какой-то незнаемый мужчина… Хотя, пожалуй, это не столь важно, не стоит уделять внимание сновидению. Лучше стереть из памяти увиденное. Я всегда чувствовал разницу между стряпней ныне покойной матушки и тем, что готовит супруга. Не так ужасно, но мама всё же готовила намного вкуснее, если не сказать восхитительно. Но кухарничать так, чтобы отравить собственную дочь! Неужели цыгане вообще ничему не учат девочек, не готовят их к семейной жизни? Настенька еле жива, бедняжка! Да простят меня святые за мою несдержанность, ведь каждый может совершить ошибку. Тем более, знахарка сказала, что жизни Анастасии ничего не угрожает. Надеюсь, так и есть! Сейчас для меня самое главное в жизни – благополучие моих детей. Несомненно, на сыне, как на единственном наследнике, уже сейчас лежит огромная ответственность, но для него пока эта ноша еще непосильна, его хрупкие плечи еще не окрепли, посему я оберегаю его как зеницу ока. Но это не означает, что дочек я люблю меньше. Совсем нет! Как бы это не выглядело со стороны, свою любовь я делю на всех детей поровну.
Слава Создателю, Анастасия оправилась после отравления. Надеюсь, для Рады это послужит поучением. Я жёнушку не виню, она и без того испереживалась. Теперь сие злополучие позади.
В школе Василиса и Настя нынче учатся успешнее. Теперь я горжусь своими дочками пуще прежнего.
1799 год
Старшая дочка уже заводит приятелей среди мальчишек, да, к тому же, не из русских, а каких-то иноземцев. Орландо Жальба – так величают юного друга Василисы. Занятное сочетание: фамилия, точно бы, украинская, а имя – вовсе не понятно, откуда родом. Я изведал, что семья у них недурственная, уважаемая, родители Орландо одобряют выбор своего отпрыска, посему опасаться мне нечего.
Мирослава стала старше и теперь ещё больше сходствует со родной маменькой, если не считать, что очи голубые, как у меня. Хоть что-то ей от батьки пало. * * * Я довольно долго жил без четвероногого товарища, поспев за ту пору взять в толк, что житие с собакой во сто крат легче и веселее. Пёс и избу охраняет, в охоте на вурдалаков служит верным товарищем, а в серые и тоскливые вечера может и душу хозяина своего согреть. Вот и подобрал я махонького Хвостика, обогрел, накормил, приласкал. Посмотрим, кто из него вырастет.
1800 год
Василиса совсем взрослая, невеста уже. Ныне она больше других детей походит на мать. Орландо, с которым она дружит ещё со школьной скамьи, ухаживает за ней. У него серьёзные намерения. Похоже, даже не в меру серьёзные. Эта влюблённая парочка пропадает неведомо где почти до самого рассвета. Ежели о том прознают на селе, пересудов за спиной не оберешься.
Сын уже вырос до школьного возраста, но его по-прежнему легко спутать с девчонкой – до того смазливое у него личико, что все умиляются, да ещё эти длиннющие лохмы: не даёт остригать, всё время вертится. * * * Разве можно быть таким наивным и глупым, как я?! Столько лет я силился выследить логово главного вурдалака, не заботясь ни о чём. Просто искал и всё, не думая. Несколько раз мы с товарищами выслеживали на местном кладбище могилы, из которых по ночам вылезали мертвецы и бродили по окрестностям в поисках свежей тёплой крови. После восхода солнца, когда кровопийцы спали и были совершенно безвредны, мы вынимали их из гроба, вбивали им в сердце осиновый кол и отрубали голову лопатой. После такого обряда ещё ни один мертвец не восстал из могилы. Но князь Александр Потёмкин – это совершенно иное дело. Мне ни разу даже в голову не пришло, что главный злодей обладает недюжинной физической силой, во сто крат превосходя меня. Голыми руками его не возьмешь. С этого дня я начал тренировать своё тело, дабы стать сильным и ловким. Крайне полезным считаю обучиться метанию топора. Чем быстрее и точнее буду попадать в цель, тем больше у меня шансов остаться в живых при долгожданной встрече с мертвяком.
Надо еще и оружие надежное изготовить. Крест, святая вода да молитвы имеют недостаточно силы, дабы умертвить кровопийцу, возраст которого исчисляется столетиями. Тут надобно что-то поувесистее. Я уселся перелистывать разные книги, силясь сыскать в них подходящую схему или описание. Наверняка раньше и до меня жили охотники на вурдалаков, которые сочли нужным поделиться накопленным опытом.
Нет, это не человеческое кушанье! Неужто Рада норовит извести нас всех? Эх, был бы я зажиточным, так стряпуху бы подрядил. Впору уже самому научиться кухарничать.
Ой, что-то станется! Не к добру сам князь мимо нашего дома разгуливает, вынюхивает что-то, ирод распроклятый. Чует мое сердце дурное предзнаменование. Может статься, прознал Потёмкин, что я его дом выискиваю? Отчего же не расправился сразу со мной? Играет, как кошка с мышкой?
Иванушка увлёкся живописью, я даже мольберт ему смастерил. Ванечка много времени проводит у холста воображая себя великим художником. Кто знает, может так тому и быть? Кое-что у него получается весьма недурно.
Пелагея, кстати, тоже с детства рисовала. Она-то уж точно была в этом деле по-настоящему талантлива. Жаль, не увидеть боле мне её художеств. А, может, напротив, к счастью!
Выдал замуж мою Василиску! Она первая из нашего рода, кто порвал с нищетой и станет жить в достатке (Пелагею я даже упоминать не желаю). Суженый Василисы оказался единственным наследником богатства своего родного дяди, жившего в Англии и скоропостижно скончавшегося накануне. Впервые на моей памяти за невесту был уплачен выкуп таких огромных размеров. Даже князь Потёмкин, известный своим богатством, поскупился на этот счёт. Жительствовать молодые поедут за границу. Мне тоскливо от того, что дочь будет от меня далече, но это лучше, чем гнуть спину на огородах барина, рискуя помереть от голода в неурожайный год. К тому же, дочка замуж вышла по большой любви, а значит будет счастлива рядом с мужем, что бы ни выпало на их долю. Славный пир мы закатили на всё село, до самого утра не смолкали песни и танцы, стол ломился от яств, напитки лились рекой. Конечно же, в том заслуга новоиспеченного зятя.
Представляю вашему вниманию крупным планом членов династии Белик, которые НЕ живут в династийном доме. Все изображения увеличиваются.
Второе поколение.
Агафью долго не могла сфотать, она стояла и злилась на соседку, лицо было искажено гримасой злобы, пришлось её отправить мыть посуду, чтобы отвлеклась.
Князь - единственных из всех фотографируемых пребывал в прекрасном расположении духа, гримасничал и дурачился во время съёмок :)
Третье поколение.
Ульяна как две капли воды лицом похожа на свою мать - Пелагею. На двух последних изображениях Уля - уже вампир, ну то есть вурдалак.
Закат ушедшего столетия прошел под знаменем нервического, деспотичного, но глубоко верующего Павла Петровича Романова. Применяя военные и полицейские меры, император устранял всякие проявления личной и общественной свободы. Даже дворяне стали телесно наказываться. Что уж тут вещать о крестьянах, которые жительствовали в неведении о завтрашнем дне после отмены в 1798 году воспрещения на продажу крепостных. Крепостные крестьяне не только стали сызнова продаваться, но и дариться. Лишь бы детей от семьи не отрывали! Никому не пожелаю повторить судьбину моего батьки. Права помещиков при этом ограничились в 1797 году указом о трехдневной барщине, а по воскресеньям нынче никто не работает.
Превью (оригинал очень большого размера)
Приобретать новые книги стало тяжелее: Павел Петрович запретил их ввоз из-за границы, посему обладатели даже самых малых библиотек бережно оберегали то, что имели, иной раз обмениваясь между собой прочтенными книгами. Тем временем, пока мои дети развивались духовно, я развивался телесно.
Новый государь, будучи человеком суеверным, восхотел не совать нос в мои дела с вурдалаками, посему мне боле не на кого уповать, кроме своего верного пса Хвостика. Порой я думал, что император отрекся от моих услуг токмо за то, что мне доверяла его мать. Павел I отвергал все, что было в приоритете у Екатерины II. Намедни у Хвостика появилась подружка чернее ночи. Так мы и прозвали ее – Ночка. Этот год принес большие потери нашей семье. Две кончины: моя племянница Ефросинья Лопатина и благоверный Агафьи Герберт О`Хара больше не принадлежат этому миру.
1801 год
Правление Павла I Петровича было коротко. В 1801 году заговор назрел против него, в ночь с 11 на 12 марта император был убит, а на престол взошел его старший сын Александр I.
Начало века ознаменовалось новыми надеждами. Так уж издавна повелось на Руси: авось лучше жить станем с новым царем. А разве со старым плохо жилось? Тяжелые он воспоминания после себя оставил ибо вспыльчивый был, все аресты да ссылки устраивал за провинности.
Новый император сразу же снял запрет на ввоз разных товаров, в том числе книг, музыкальных нот и прочего.
Я уже несколько лет не получал писем от сестры Прасковьи из Иоанно-Предтеченского монастыря. Забеспокоился и поехал лично проведать сестрицу. На месте узнал, что горе приключилось большое в том монастыре: в 1795 году пожар полностью уничтожил здание, там-то и погибла Прасковьюшка. Погоревал я и поехал восвояси.
С 1800 года прекратилась еще одна переписка - с Василисой, причиной тому стала внешняя государственная политика Павла Первого, из-за которой испортились отношения с Англией.
1803 год
Что-то сызнова приключилось в нашей семье. Не ведаю, где сие происшествие берет свои истоки, токмо не быть мне уже никогда прежним. По ночам я становлюсь зверем, во мне просыпается не знамо откуда взятая волчья натура. Писать летопись стало тяжело – наполовину звериные лапы, наполовину человеческие руки едва справляются с сим назначением. Впервые почувствовав в своем теле изменения, я устрашился. Позже осознал, что и сила моя увеличилась, обострились все чувства. Из этого можно извлечь немалую пользу! Теперь я без труда смогу справиться с любым вурдалаком. Трепещите, кровососы!
Я прочно сел на хвост живым мертвецам, намереваясь узнать о каждом их шаге. С этой целью были заведены новые знакомства с учеными, один из которых подсобил смастерить мне устройство, позволяющее видеть далеко-далеко, преодолевая расстояния, не подвластные невооружённому глазу. К тому же ночью, превращаясь в волка, мои взор становится острее, чем у обычного человека. В феврале великий князь Александр Павлович издал указ о вольных хлебопашцах, в котором сказано, что крепостной крестьянин может выкупиться на свободу, уплатив своему помещику огромного размера выкуп и отработав повинности. При этом крестьянина полагается наделить земельным участком. Но это всего лишь право помещика, а не обязанность! Не все помещики охотно спешили отпускать своих крепостных. К их числу принадлежит и наш барин, будь он неладен! Хотя всё равно нам не по силам несколько лет отдавать барину всё до последней крошки и даже более того, что имеем. Мне ведь ещё и детей кормить надобно.
А деток в этом году у нас прибавилось. Милая моя родила двойню: мальчик Радомир и девочка Евлампия.
Император всюду грамотность силится повысить, университеты и школы открывает.
1806 год
Старшие детки подрастают не по дням, а по часам. Не успел выдать замуж Василису, как уже Анастасия и Мирослава – невесты на выданье!
Мое почтение, достоуважаемые потомки! Я, Фёдор Степанович Белик, в последний раз делаю для вас запись в нашей семейной летописи. Не сегодня – завтра может подойти к концу моя собственная жизненная история. Сколько мне отмерено, ведает только Всевышний. Ум мой светел, голова ясна, мысли чисты, но звериным рукам тяжко справляться с письмом, посему я передаю сию летопись своему наследнику Ивану. А пока этого не произошло, повествую о последних событиях, свалившихся на наши грешные головы.
Радомир и Евлампия отстают в умственном и физическом развитии от своих сверстников. Думается нам, это оттого, что они – поздние дети. Рада разрешилась от бремени, когда ей было 45 лет отроду, здоровье супруги к тому времени было надломлено всякими хворями, что и безотлагательно отозвалось на детях. Нам пришло долгожданное письмоот Василисы. В нём было через край новостей: дурные и добрые. Внучка у меня подрастает, третий год ей идёт. В честь известной когда-то провидицы Ксении блаженной Петербургской девочку нарекли Ксенией. Едва малышке исполнился год, потеряла она отца своего. Преставился Орландо Жальба при страшных обстоятельствах, которые обросли суеверными слухами. Одни говорят, что его сожрал какой-то неведомый зверь, другие твердят, что супруг моей дочери принял кончину от смертельных объятий огромного растения-людоеда. Сама Василиска не знает, кому верить.
Погоревала вдовушка, да черезгод сызнова замуж вышла. Муж ее теперешний – Вячеслав Кличко - военное звание имеет.
Превью
Мирослава представляет собой мешанинупротиворечий: она страстно увлекается наукой, но в школе получает неудовлетворительные отметки. Дочь стремится к знаниям, но ей грозит отчисление из школы за неуспеваемость. Сама Мира объясняет это личной неприязнью, возникшей между ней и школьным учителем. Девушка мечтает поступить в университет и получить высшее образование. Как и заведено, старшие детипомогают родителям, выполняя домашние дела и присматривая за младшими братьями и сестрами. Так у Рады появилось свободное время, когда она может прилечь отдохнуть, забываясь порой кратковременной дневной дремой. Ивана не оторвать от мольберта и красок, отпрыск взялся писать семейныепортреты. Кстати, мольберт у него давно уже другой – большой, не такой, что в детстве был.
Народу в нашем доме поубавилось. Всё дело в том, что в жилах Анастасии течёт кочевая кровь родственников по материнской линии. Она заявила, что не сможет прожить всю жизнь в четырех стенах одного дома. Настенька пожелала присоединиться к труппе бродячих артистов и странствовать с ними по свету, показывая представления всему христианскому люду. Конечно, мы с Радой были против такого решения дочери, но она и слушать нас отказалась. Позже мать смягчилась, ведь уразумела желание дочери, ибо до замужества сама вела такую жизнь, о какой грезит Настя. Так и мне пристало уступить, оставалось только собрать мою девочку в дальнюю дорогу и пожелать счастья. Ненароком письмо чужое мне в руки угодило. Я внимательно исследовал символику на конверте. Сдается мне, что автор сего творения проживает под одной крышей с князем Александром Потёмкиным.
* * * Приветствую тебя, милый друг, свет очей моих! Невыносимая тоска сжимает мое сердце, когда ты вдали от меня. Не могу дождаться той счастливой минуты, когда наши руки сызнова сомкнуться вместе. Только бы воротился поскорее, целый и невредимый. В тягостном ожидании только и остается мне, что развлекаться интригами, да разными мелкими пакостями в адрес своих неблагодарных родичей. Будет нам с тобой счастье, коли осуществим задуманное. Только осторожными надобно быть, ведь наши враги коварны. Ежели прознают они о наших помыслах, худо нам будет. Есть у меня и приятные новости. Заселились мы в просторный замок – настоящую каменную крепость с башнями, смотровыми площадками для стрелков и святилищем – усыпальницей для покойных. Но без тебя, мой светлейший, я тут словно в остроге пленница. Жажду своего освобождения! Особенно тоскливо стало с наступлением зимы: непогода покрыла снежным ковром все тропки, по которым мы с тобой хаживали вдвоем. Оттого еще печальнее стало на душе. Возвращайся поскорее, любезнейший друг!
От Автора: В некоторых эпизодах время года в тексте не совпадает с временем года на картинке. Прошу закрыть на это глаза и простить меня. Некоторые тексты были написаны задолго до появления скринов.
Поколение младших приходит на смену, Друг за другом идет череда. Всех узнать мы должны до седьмого колена, Заучить, как прошли их года.
Мне Всевышним назначено третьим родиться, Старшим сыном отца своего. Я по праву могу своей целью гордиться – Рассказать, не сокрыв ничего,
О себе, о семье, о награде За прожитые вместе года. Изложу это все на бумаге, Чтоб запомнили нас навсегда.
Опечален отец-горемыка: Не нужны уж услуги его. Выгнал батьку Руси владыка В Сибирь, не сказав ничего.
С того дня, как сменился у власти Император, взойдя на престол, Там такие творятся страсти, Что хоть прячься от них под стол!
Речка Обь берега подставит. Барнаул ныне – дом родной, А село нам пришлось оставить, Не платить чтоб за то головой.
Поезд нам отмеряет пространство, Не один день в пути проведем. Поддержи-ка нам дух, христианство! За молитвами ночью и днем.
Поле снегом запорошено, В родном краю изба заброшена. Приказ царя: «Бежать далече, Забыть друзей своих навечно!»
Дабы сгладить наше недовольство И искупить свою вину, Даруют дом, какое благородство! И баньку жаркую к нему.
Баня наша хороша! Чисты тело и душа. Вымыт батька, вымыт пес. Грязи мы утерли нос!
Не богато дома убранство, Не огромных размеров изба, Но ведь мы – простое крестьянство: Крепостные, нищета, голытьба.
Для самых маленьких в семье Не важно, в счастье иль в беде Прожитым будет новый день, Играть, резвиться им не лень.
Моя сестренка Мирослава Уродилась упрямого нрава: Ее отметки на редкость плохи, Ее уши к ученью глухи, Но мечтает сестра о науке, Книгу за книгой без скуки Читает от корки до корки, Отбросив дела на задворки.
Пишу портреты я отменно, Похоже на оригинал. На стену мы их, непременно, Повесим, дабы ты узнал,
Какое славное начало Заложено в нашу семью. Потомство тож не подкачало. Люблю я всю свою родню!
Найдешь не только ты портреты В пределах стен нашей избы. На холст ложатся разные сюжеты, Сама судьбина тут оставила следы.
О чем мы думаем, когда приходит старость? И станем ли гадать, сколь нам осталось? Седая голова, печален взор уставший. Стоит у озера, как лист опавший.
А ведь он был охотником на вурдалаков, Стирал с земли следы кровавых знаков. Не счесть конца отваге, смелости и силы, Он кровососов возвращал в могилы.
Ты не грусти, отец, тебя запомнят внуки, Ты только доживи до дня, когда их руки Любовью нежной обовьют тебя за шею, И я, как сын, ладонь твою согрею.
У матушки слух музыкальный, Талант у нее уникальный – Мастерица петь и танцевать, Старость ей не может помешать.
Маленькие кочки скачут по земле, Еле различимы в скошенной траве. Нам собака двойню нынче принесла, Армия зверинца в доме возросла.
Праздник к нам пришел в село, Всем селянам весело. Пой, гуляй, честной народ, Позабудь про огород.
Выгляну в окошко, На дворе светло. Бродит чья-то кошка. Все снегом замело.
Барнаульская зима укрывала снегом дома почти по самые крыши. Как завьюжит, как завоет ветер! Того и гляди двери с петель готов сорвать и впустить в наш дом лютую стужу. Обилию снега радуются только младшие школьники: занятия часто приходится отменять, потому как не добраться до школы через огромные сугробы.
Сибирь оказалась не такой уж страшной, как рассказывали в сельце Васильево, которое некогда было нашим домом. Да, тут холоднее и снега больше, но зато какие девушки красивые! Красивые, но, к моему глубочайшему сожалению, неприступные. Может, они и не все такие, но все меня не интересуют, а вот одна из них… Прекрасная недотрога! Красивая и загадочная. Милая и молчаливая.
Предстало предо мной видение. Это что за наваждение? Прекрасная дева явилась ко мне, Сладкая песня слышна в тишине.
Ни крещенские морозы, Ни жара, ни грозы – Ничего не вижу я, Если рядом нет тебя!
Ни днем, ни ночью мне покоя нет. Утратил яркость даже солнца свет. Стою под окнами у милой каждый день. Мне вновь и вновь прийти сюда не лень.
Сердце болит, разрывается. Мне о тебе лишь мечтается. Милая сердцу селянка, Пусть ты простая крестьянка!
Я готов положить к твоим ножкам И браслеты, и серьги, и брошки, И любовь свою без остатка: У меня тех даров – в достатке.
Но все время молчит красавица И загадочно так улыбается. Утешиться мне иль печалиться? Что же с судьбой моей станется?
Радомир - мой младший брат - растет нелюдимым и задумчивым, живому человеческому общению предпочитает книги. Читает в основном Библию и другие священные писания. Откуда в нем тяга к духовности, не разумею. Обычные детские забавы и шалости ему чужды, что немало меня удивляет.
Вопреки законам русским, Наперекор уставам и молве, На зависть девушкам соседским, Рискуя потеряться в клевете, Мирослава новое знакомство Среди ученых быстро завела. Ей посулили верное блаженство – Учеба за пределом города. Сестра пакует чемоданы, Мать умиленья слезы льет, Отцом советы дочке даны. Семейство чает: «Повезет!» В далекий край повозка едет. Конечным пунктом – университет. Пусть наша Родина узнает, Как правильно держать ответ. А коль не знает, Мира их научит. Ой, кажется, наоборот! Ученый Миру будет мучить, Втолковывая знаний брод.
У батьки теперь полно свободного времени: за вурдалаками уже не надобно гоняться, в силу его возраста, никто не требует от него пахать на государственных огородах. Да и молодых не шибко-то заставляют: крестьяне-то ведь не закрепощены в Сибирских селениях. Вот она, долгожданная свобода! Посему отец увлекся рыбалкой, рыбы было так много, что мы решили открыть лавку. Торгуем не только рыбой, но и диковинными вещами, которые отец выловил из пруда.
Ни радости, ни дохода мы от лавки пока не получаем, но, кто знает, может статься, разбогатеем когда-нибудь. Поторговав несколько дней, а точнее просидев возле прилавка без дела, батька решил, что торговля – это не его конек. Так он передал мне дела и управление рыбной лавкой. Да, деньги в наших карманах вообще не звенят, лишь в редких случаях перепадает кое-какая монета. Но неправдой было бы сказать, что мы бедствуем. У нас имеется все необходимое: и крыша надо головой, и хлеб с молоком. Мы все одеты и обуты, даже прихватили с собой некоторые украшения и дорогие наряды, купленные в лучшие времена, посему по внешнему виду вполне можем сойти за мелкую знать. Ну это я, конечно, преувеличил. Мы так и остались поныне крестьянами, но нынче мы точно уверены, что голодная смерть нам не грозит. Вы уже знаете, что я увлекаюсь живописью. Переезд в город породил интерес к моим полотнам, некоторые из них мне даже удалось продать по весьма выгодной цене.
По ночам мой отец стал больше и больше походить на зверя, теряя человеческий облик. Это пугает, но что мы можем поделать? Я подумал было, что мать, как цыганка, должна знать какое-то средство от этой напасти, но ее, кажется, и так все устраивает.
Когда появилась первая солидная прибыль от продажи рыбы и прочей безделицы, я купил гончарный круг, но на глину денег уже не осталось, так что придется отложить изготовление посуды. А так хотелось возобновить дело моего деда, самого талантливого гончара во всем селе. Да что там глина! Не осталось денег даже на уплату налогов и податей. Как бы не вышло нам это боком! Дабы поправить наше финансовое положение, я спешно принялся писать одну картину за другой. Одними художественными полотнами я не ограничиваюсь. Некоторые чертежи, которые имеют научную ценность, обладают куда большей стоимостью. Конечно, от науки я далек, но в точности скопировать схему могу получше некоторых ученых.
В конце года из университета вернулась Мирослава. Не заладилась у нее учеба. Мечты рухнули, надежды не оправдались. Обманули сестрицу мою. Некто, пообещавший Мире подсобить в покорении вершин знаний, на самом деле имел виды на обольщение наивной девушки. В планы высших умов не входило одаривать простую крестьянку образованием. Так и вернулась сестра ни с чем, обманутая и оскорбленная. Имя злодея Мирослава нам не открыла, то ли из страха, то ли из жалости. Заупрямилась и не желает ни с кем разговаривать.
1812 год
Наши торговые дела расширяются, но хорошо заработать на этом по-прежнему пока не удается. Мы стали продавать еще и излишки урожая, собранного по осени. В мае сего года торгующим крестьянам разрешили оптовую продажу товара. Но нам пока не суждено воспользоваться новым правом: не так уж и много у нас продуктов имеется, а закупить – средств нет.
Пусть солдатские умы тешит просвещение, Они в шаге от войны – не до развлечения!
Летом беда обрушилась на нашу Родину. Огромное 600-тесячное войско Наполеона вступило на русскую землю. Я не мог остаться равнодушным, когда враг угрожает расправой всей стране, поэтому оставил дом, ставший родным, оставил семью и примкнул к рядам русской армии. Но больше всего вдали от дома буду тосковать от разлуки с прекрасной девушкой по имени Татьяна. До сих пор мне не ведомо, что скрывает ее сердце и будет ли она ждать моего возвращения, будет ли горевать, если я сгину навек?
Земля-матушка кровью облитая, Как воительница побитая, Материнской слезой омывается – Эпоха Войны начинается!
* * *
Ранен в левое плечо, Кровь струится горячо. Пропущу, видать, обед, Важный орган не задет - Это радует меня, Вновь вскочу я на коня. Но упал и нету сил, Много кровушки пролил.
Увижу ли завтра солнечный свет? Буду ли жив на рассвете? Разум слабеет, и сил почти нет. Я за Судьбу не в ответе.
Порохом и дымом весь камзол пропах. Черной точкой кружит ворон в небесах. Широко раскинув руки, на траве лежу. С мольбой, надеждой, болью в небо я гляжу.
Я еще жив, и, покуда Всевышний бережет меня, буду защищать нашу Родину! Ранение было не смертельным, я быстро поправился и снова встал в строй.
Москва – сердце Родины нашей! Оставляем тебя позади. Стану я наполненной чашей Из надежды и скорби в груди.
Мы покинули город без боя, Оставляя французам его. Чаю я, что оно того стоит, Не отпразднует враг торжество.
* * *
Ты бежишь, обжигая ноги Раскаленными углями в кровь. Лишь бы прочь, не зная дороги, Падая вновь и вновь.
Отечественная война закончилась, но гонения наполеоновской армии еще продолжаются. Защищали свое Отечество все от мала до велика. Русский народ показал всем свое мужество и героизм. Во благо Родины каждый готов был отдать свою жизнь на поле боя. Эта война навсегда меня изменила. Всеобщая любовь, слава, почет – это, несомненно, важно. Однако, ежели всё это пройдет, только семья, твои родные и близкие останутся рядом с тобой.
До:
После:
Наша Родина – это тоже наша семья, только она много больше, обширнее. Защищать ее от недоброжелателей – долг каждого человека. Вот тут и начинаются противоречия. Иногда Родину приходится защищать от своей же семьи, от некоторых ее представителей – пагубных, злых, опасных.
По стопам отца его сын пошел, Он борьбу со злом смыслом жизни счел. Нет врага сильнее Потемкина – Князь потомственный, судьба теткина.
Их дела вершимые были столь темны, А шаги в ночи стали так тихи, Натерпелись селяне страху сполна. За проделки Потемкин назван князь Тьма.
За время моего отсутствие щенки успели вырасти в огромных псов. А Хвостика мы соседям отдали. У них по ночам кто-то кур воровать повадился, никак вора изловить не могут.
Отец увлекся гончарным искусством, как и мой дед. Может, и я в старости буду горшки лепить.
Учитывая опыт батьки – охотника на вурдалаков, я начал тренировать свое тело, дабы стать сильным, ловким и выносливым.
Но, конечно же, я не забыл про Татьяну, мою любовь. На мое счастье, пока меня не было рядом, никто другой не поселился в ее сердце. Моя же страсть разгорелась с небывалой силой.
Я сожму твою руку в своей. Кровь бежать начинает быстрей. Поцелуй мне скорее дари, А не то встанет сердце в груди!
Татьяна Ларина стала моей законной женой! Теперь она – Татьяна Белик, а я – самый счастливый человек на всём белом свете.
Никто не удивился, когда мой брат Радомир стал послушником Свято-Троицкой Сергиевской лавры и покинул отчий дом. А к Евлампии уже сватается сосед Петька. Он – хороший, работящий парень, поэтому отец дал свое согласие. Да и сестренке Петр по душе. Сейчас ей выходить замуж еще рано, подождем несколько лет.
Мирославе уже 20 лет исполнилось. Всем чудилось, что она так и останется в девках после истории с университетом. Но Мира сыграла свадьбу вслед за мной, загребла к своим рученькам богатого старика. На кой он ей сдался? Так и не нажила девка ума, бросается на кого попало, у родителей наших только седых волос прибавилось. Как бы оно не сложилось, я, конечно, ей счастья желаю, ежели это возможно.
Еще одна громкая запись в Летописи династии Белик! Я нисколько не преувеличивал, когда рассказывал о своем таланте художника. Мои работы по достоинству оценили даже при дворе. Сам Александр I, а за ним и другие знатные люди приглашали написать свои портреты, не жалея заплатить за мои труды огромных денег. Результаты настолько всем понравились, что сам император торжественно вручил мне сертификат художника. Так я примкнул к числу именитых граждан. Это означает не только всеобщий почет и уважение, но и возможность придерживаться образа жизни дворян, а дети мои станут потомственными дворянами!
Что-то сменилось в моей благоверной: Стала она агрессивной и нервной, Скажешь не то – сразу в слезы, В адрес свой слышу угрозы.
Недавно я узнал, что скоро стану отцом. Я и без того на руках ношу свою молодую женушку, а теперь буду относиться к ней еще бережнее.
Охота на вурдалаков оказалась весьма увлекательным занятием! Я хорошо готовлюсь к каждой встрече с ходячим мертвецом, каждое действие планирую заранее, всегда застаю врага врасплох и выхожу победителем. У меня есть верный товарищ – Степан Пугачев. Вместе мы – огромная сила, противостоять которой не способен ни один кровопийца. Стенька не только сильный помощник, но и преданный друг, он готов пожертвовать своей жизнью ради моего спасения, ежели того потребуют обстоятельства. Стоя плечом к плечу, мы отправили на тот свет немало нечисти. Для меня это не только развлечение и способ показать свою силу и власть над нарушителями спокойствия всего честного народа. Это настоящая работа. Я помогаю городничему ловить преступников. И не только вурдалаков, но и простых смертных. Живых преступников судят в обычном порядке. Мертвым же приговор вынесен заранее, и я немедленно привожу его в исполнение. Вурдалаки опасны и уже лишены жизни, посему нет надобности судить их по всем правилам. Мы со Степкой возвращаем их к праотцам, там им самое место.
Ухаживания Петра за Евлампией становятся всё более настойчивыми и смелыми. Как приятно наблюдать за счастливой влюбленной парой. Пора уже нашей семье очередную свадьбу играть.
У нас остался только один пес. Дабы ему не скучно было, да для продолжения собачьего рода завели мы ему подругу Белку.
Мои картины приносят семье хорошие деньги. Слава о художнике Иване расходится всё дальше и дальше. Некоторые уже делают заказы на свои портреты. Приходится уделять рисованию почти всё время. Так скоро и вурдалаков ловить некогда будет.
Я продаю не все свои картины. Особо дорогие для моего сердца полотна остаются украшать стены родного дома.
Мой отец – рыболовных дел мастер. Ему удается изловить на разную наживку и сома, и радужную форель, и большеротого окуня, и даже старые рваные башмаки. Мне еще учиться и учиться этому ремеслу. Я во всём стараюсь подражать своему батьке.
А между тем, кровопийцы совсем озверели. По всей России находят обескровленные тела, из которых в буквальном смысле слова выпили жизнь. В темное время никто старается не выходить из дому ибо боятся. А если и идут куда, то не в одиночку и хорошо вооруженными. Но это мало кому помогает сохранить жизнь. Одними убийствами ходячие мертвецы не ограничиваются, промышляя грабежом и разбоем, воруют или просто убивают домашний скот. Бытует мнение, что многие преступления организованы одним и тем же лицом. Страшнее всего стало, когда начали бесследно исчезать молодые незамужние девушки. Я с ужасом представляю, какая участь им уготована. Надо остановить это!
Всей семьей мы думали, как обезопаситься от вероломного вмешательства вурдалаков в мирскую жизнь. Я вижу только одно решение – выследить и уничтожить самого главного их предводителя. Отец подозревает, что за этим может стоять князь Тьма, но я в этом сомневаюсь – уж больно далеко мы теперь живем от его владений.
Я подначиваю друга Степку скорее броситься по следу врага, но он более холоден и рассудителен, уговаривает меня повременить, выждать подходящий момент. А чего ждать-то? Пока еще жива моя семья, надобно сберечь ее!
Терпенье, брат! Воздастся по заслугам, Окупятся в сто крат Стенания недуга.
Земля – наша кормилица, Жизнь дающая, плодородная, Из года в год эта счастливица Выдает молчанье утробное.
Руками своими земли коснись, В ямку мелкую горсть зерна ты брось, Отдай должное, до земли клонись, И пойдут хлеба колоситься врозь.
Самое время отложить в сторону все дела и заботы и закатить свадьбу на весь городок! Мою сестрицу Евлампию замуж отдают. Дождались молодые своего счастливого дня.
Приглашены все многочисленные родственники с той и другой стороны, друзья и близкие люди, соседи и товарищи. Дабы собрать больше средств на подарки, угощение и наряды, мы распродали все глиняные изделия, которые батька успел изготовить за длительное время, свежую рыбу, которую мы наловили вместе с отцом и свежие овощи, выращенные на нашем огороде. Сумма получилась внушительная.
Когда все торжества были окончены, молодая жена переехала жить к мужу. Теперь Петр обязан защищать и оберегать свою ненаглядную. Но я всё еще в ответе за благополучие всех горожан и близлежащих окрестностей.
* * *
Недавно мы напали на след какого-то опасного вурдалака. По всем признакам он и есть тот самый организатор похищений молодых девушек и самых крупных разграблений. Мы непременно должны изловить его! Но что-то беспокойно мне. Я видел сон, из которого стало ясно, что моей жене и ребенку (а ведь он еще даже не родился) грозит опасность и я не смогу их уберечь. После долгих дум и советов было принято решение отправить Татьяну в лавру к Радомиру до тех пор, пока я не наведу тут порядок. Но сейчас тоже не время. Пусть Танечка сперва родит, а потом снаряжу ее в путь. Сейчас ей будет тяжело перенести дальнюю дорогу. Я буду спокоен за свою ненаглядную, когда она окажется под защитой моего брата и всей духовной братии.
Всех дороже ты на свете, Милое дитя, Хоть живешь ты в доме этом Всего-навсего пол дня.
Мать развесила пеленки, Стирано белье. Только долго ли Аленке Выпачкать его?
У меня родилась дочь! Малышка и мама в добром здравии и уже собрали необходимые вещи и продукты на несколько дней. Пора отправляться. Тяжело их отпускать от себя, но лучше такое, временное, расставание, чем то, что я видел во сне. Отец помолился за всех, осенил крестным знаменем свою сноху с внучкой на руках. После этого два дорогих мне человека тронулись в путь. Я немного проводил их экипаж и воротился домой: мне тоже предстоит одолеть нелегкий путь, завершением которого послужит опасная встреча с самим Злом.
Воротник подняв повыше, Я иду, ускорив шаг. Друг мой шепчет: «Тише, тише! Этот парень – не простак!»
Осторожность – не помеха В деле нашем непростом. Мы же тут не ради смеха, Не для байки за столом.
За главу преступной шайки На охоту в день и в ночь Мы идем, надев фуфайки, Чтоб спала спокойно дочь.
Чтобы мать ее не плача, А смеясь встречала день. И не может быть иначе, Нам поможет даже тень.
Тень от посторонних глаз Укрывает всякий раз. Мы накроем медным тазом Шайку и главу их разом.
Будет весь честной народ Рад, а я – безумно горд. Вот я лезу в огород, За стеной бандит живет.
Мне осталось лишь пол шага, От начальства жду награды, Повяжу я вурдалака, Будут все в округе рады.
Но злодей разведал планы, Мои мысли прочитал. Теперь латать мы будем раны, Напрасно я победы ждал.
В доме том нас ждет засада. Черти! Знали, что придем! Что же делать? Вот досада! Незаметно не пройдем.
Нас убить хотят – известно, Но вот КАК – не ожидал! Только входим – повсеместно Дом пожаром запылал.
Окружили вурдалаки: Ни один, ни два, ни три. Зубы скалят как собаки. Много их, а мы – одни.
Чад! Отравлен едким дымом, Пламя жаром обдает. Рубану наотмашь… мимо! А кострище ближе жжет.
Не спастись, сгореть, не выжить – Эка участь хороша! Шел казнить, не бить, но выбить Дух из зла, но оплошал.
Ничего сквозь дым не видно. Стенька, друг! Ты жив, родной? Положенье не завидно. Отозвался тишиной.
Ты держись, дружище, только! Я найду тебя, спасу! Только вдруг устал настолько, Шагу сделать не могу.
Я немного тут прилягу, Голову на пол склоняя. Не сочтите за бродягу, Двух героев хороня.
Еще дышу, Но свет не вижу. Плашмя лежу, Треск дров я слышу. Горит огонь? Пожар не кончен? Меня не тронь! Конец отсрочен! Открывши глаз, Я диву дался: Я в прошлый раз Не здесь предался Усталости, Отдохновенью. Устал нести Я груз забвенья. На ноги встал, Отбросил грезы, Мой дух восстал. Утрите слезы! А где мой друг? Нигде не видно. Гляжу вокруг, Все очевидно: Я здесь один, Изба чужая, Я невредим, Соображаю… Дверь заперта, Закрыты окна, Но комната Весьма просторна. Пора бежать, Коль жив доколе, Себя спасать От сей неволи.
Очнулся я в незнаемых покоях. Холодные и мрачные стены. Совсем не похоже на крестьянскую избу. Где я? В обители кровопийцы? Вероятно. Почему я еще жив? Значит, меня спасли. Без сторонней подмоги мне было бы не выбраться из того гиблого места. Вурдалакам не ведомо чувство милосердия. Выходит, им от меня что-то надобно… Не думаю, что враг намеревается получить за меня выкуп, мой заточитель явно не испытывает нужды в деньгах. Скорее всего я – лакомый десерт к ужину. Пора выбираться отсюда. Дверь заперта снаружи. Я выглянул из окна: довольно высоко, ненароком можно и шею своротить, но ежели изловчиться… Мои раздумья прервала летучая мышь, грациозно пролетевшая мимо.
Внезапно дверь отворилась и на пороге возникла моя тетка – Пелагея Степановна - с самой приветливой улыбкой на лице. Её голос был сладок, будто мёд, но изрекала она страшные вещи. Потёмкина поведала, что спас меня сам князь Тьма. Он же и засаду устроил. Александр Потёмкин всё устроил так, чтобы я напал на след и угодил в западню. Они хотят, чтобы я написал их портреты, дав мимоходом несколько уроков рисования для тёти Пели и её младшей дочери Ульяны, у коих имеется склонность к прикладному искусству. Весьма неожиданно! Конечно, первым делом я отказался. Но чета Потёмкиных приневолила меня, предъявив весомый аргумент. Кровопийцы перехватили мою жену и дочь, когда те еще не достигли стен Свято-Троицкой Сергиевской лавры. Никого не было рядом, дабы прийти на помощь двум нежным, хрупким созданиям. Теперь моя семья в лапах злодеев. Друга моего Степанушку спасать никто не стал. Стало быть, нет теперь его. Невыносимо медленно потекли наши учебные будни. Чему могу научить их я – самоучка? Ведь всё, что я умею – это дар от Бога.
Занятия проводятся вечером или ночью до тех пор, пока я едва не валюсь с ног от устали. Тогда я сплю несколько часов, и, пробудившись, принимаюсь по памяти живописать портреты. Потёмкины в это время почивают в своих гробах. Двери в их покои всегда плотно заперты. Меня никто не сторожит, но сбежать я и не помышляю, ведь мне надобно вызволить свою супругу и дочку из десниц упырей. Своим исчезновением я обреку семью на верную погибель.
При дневном свете моё вынужденное место обитания выглядит не менее страховитым, чем под покровом ночи.
«Погода была прекрасная, …
… Княжна была ужасная!»
Варвара Потемкина, доводящаяся мне кузиной, не входит в число тех, чей портрет надобно увековечить на холсте для потомков. Я не выяснял, отчего так, ибо меня ничуть не беспокоит эта важная (но не для меня) особа. Гораздо больше меня волнует, где сейчас находятся Танюша и Аленушка. Я облазил все уголки замка, какие нашел и до каких сумел добраться. Всё тщетно! А вот Варвара, в отличие от меня, проявляет ко мне плохо скрываемый интерес: ходит за мной, присматривается, осведомляется беспрестанно о всяческих вещах. В один из дней она отважилась на серьезный разговор и поведала мне о своих намерениях, которые немало огорошили меня и в то же время порадовали, ведь теперь у меня есть сообщница.
Старшая дочь князя Потёмкина изложила свой план по изничтожению… своей семьи. Не всей, а только той её части, какая не жива и не мертва. Между родными сестрами - Варварой и Ульяной - дружба не задалась с детства - они были чересчур разными. Варя не восхотела стать владетельницей вечной молодости, пожелав прожить обычную жизнь смертного человека. Ульяна же сподобилась своим родителям. Это обстоятельство лишило Варвару права на наследство. Уля же после замужества обретет право стать полноправной хозяйкой замка. Очевидно, что событие это не за горами: вся семья приступает уже к поискам достойного жениха. Не секрет для Вари и то, что сестрица вышвырнет ее из замка, когда придет её час. Этого Варвара не может допустить, она хочет жить в роскоши, а не на улице. Муж ей выпал на долю без гроша в кармане, зато искренне любящий. Пойти работать гордость не позволит. Остается только одно!
А сам план состоит вот в чём. Мне надобно сыскать среди своих знакомых человека обаятельного, находчивого и неустрашимого, который станет писать Ульяне любовные письма. Через некоторое время нужно будет пригласить ничего не подозревающую девушку на личную встречу для знакомства, предупредив о том, что никто ничего не должен знать. Выманить юную кровопийцу из надежного укрытия будет легко, поскольку она любит приключения, не боится ослушаться отца и мать и мечтает встретить свою любовь. Место для свидания Варвара уже подыскала. Это большая открытая поляна посреди редколесья, расположенная на достаточном расстоянии, дабы Ульяна успела добраться туда за одну ночь перед самым рассветом. На той поляне будет раскинут шатер, внутри которого доверчивую жертву будет ждать тот самый «прекрасный принц», который развлечет девушку разговорами до наступления нужного момента.
Тем временем в замке, выждав момент, Варвара подскажет обезумевшим от горя и негодования родителям, что их ненаглядная наследница сбежала из дома к «безызвестному проходимцу». Из писем, сысканных в комнате беглянки, они узнают, где искать непокорную дочку. Конечно, они стремглав пустятся за ней вдогонку. Им не под силу успеть за одну ночь проделать путь туда и обратно. Переждать солнечного дня негде, ибо шатер предусмотрительно будет сооружен так, что наш помощник разрушит его с приходом рассвета, всецело уничтожив единственное укрытие от света. Деревья в лесу округ поляны сверх меры редки, потому не могут служить защитой. Дальше на поле брани выходит солнце и испепеляет доверчивых упырей. Для надежности будем держать в кустах небольшое вооруженное войско под моим командованием, которое в ночи будет сокрыто от глаз, а с появление всех обреченных кровососов не даст им сбежать. Всех троих вурдалаков ждет неминуемая гибель.
В довершении всего Варя пообещала помочь мне спасти Татьяну и Алену. Пораздумав, я нашел сей план гениальным. Преимущество явно будет на нашей стороне. Но кто сыграет роль добровольной приманки? Я предложил свою кандидатуру, ведь романтичными стихами будет легче зажечь сердце и любопытство молодой девушки, но Потёмкина отринула эту идею. Слишком рискованно, Ульяна может уразуметь замысел раньше времени. Тогда я решил, что на эту роль годится Радомир, ведь его будет защищать Всевышний. Брат знает, какими молитвами остановить вурдалаков, а какими словами зажечь сердца. В тот же день я написал и отправил письмо в лавру. Пора вырвать Радьку из стен убогой кельи и вкупе поработать на спасение душ вурдалаковых и жизней невинных.
Когда Ульяна начала получать письма от «тайного поклонника», я боялся, что моя тетка и ее муж додумаются обо всём раньше времени и сорвут наш план. Уж больно довольное лицо было у девушки, а глаза сияли ярче звезд. К счастью, и сама Уля понимала, что надо тщательно утаивать эмоции. Да и на глазах у нас она стала реже показываться: пропускала занятия, ссылаясь на дурное самочувствие.
Первый этап баталии увенчался успехом. В одну из тихих и тёмных ночей Ульяна оставила родительский дом и, увлекаемая попутным ветром, унеслась прочь: навстречу приключениям, любви. Навстречу собственной погибели.
Радомир поспел подготовить всё точно в срок.
В ожидании ночи послушник лавры коротал время за молитвами и чтением, изредка прерываясь, дабы утолить голод или жажду. Радя был спокоен, собран и уверен в успехе своего дела, уповая на Божью помощь и чудодейственную силу светила небесного. Когда солнце начало клониться к закату юноша снял монашескую одежду, дабы не выдать себя в первые же мгновения встречи, и надел на себя простую рубаху.
Не ложатся строчки, Не идут слова. Ставлю только точки, Кру́гом голова.
Только Ульяна отбыла из дома, я тоже начал спешно собираться в дорогу. У меня имеется прекрасное английское ружье – подарок от сестры Василисы. Беру его с собой. Но нет ничего надежнее сабли, поэтому её тоже надо взять.
Меня уже не было в замке, когда Варвара сообщила князю о пропаже его любимицы. Поэтому я не слышал потока брани, извергаемого Потёмкиным, не видел лица, искаженного яростью, не слышал торопливых шагов взволнованной матери, не наблюдал за спешными сборами удрученных родителей.
Радомир взял для подмоги троих священников из лавры. Они, хоть и хиленькие на вид, но обладают недюжинной телесной силой и по памяти читают молитвы супротив вурдалаков и иной нечисти. В тени редких деревьев они поджидают момента, когда их товарищ подаст условный сигнал.
Мы с братом столковались, что он в одиночку справится с Ульяной до прихода ее родителей. Все опасались, что втроем вурдалаки будут представлять собой слишком большую силу, бороться с которой будет сложно.
Когда чета Потёмкиных подступила к поляне, небо уже озарялось лучами восходящего солнца, но спрятаться упырям было негде, ибо от шатра остались лишь четыре стены без крыши. Казалось, отца горе-семейства это ничуть не смутило: солнце не причиняло ему ни малейшего неудобства. Но отступать нам некуда, каждый готов рисковать жизнью, дабы довести дело до конца. Борцы светлой стороны успели подготовится к встрече. Я не расслышал слов, молвленных Радомиром на старославянском языке, но услышав их вся братия тут же подхватила заданный ритм, даже лес эхом отозвался на священные тексты. Я тоже встретил князя во всеоружии. Проклятый кровопийца явно не ожидал такого поворота событий. Острый клинок, окропленный святой водой, не встретив препятствий, вошел в хладное тело Александра по самую рукоятку, пронзив злодея насквозь.
Из раны сочилась самая настоящая алая кровь. Она залила одежду князя Тьмы и траву под его ногами. - Где моя семья? – закричал я в лицо изуверу. Силы стремительно покидали вурдалака, он слабел на глазах, но это не помешало злодею рассмеяться мне в лицо. Упырь качнулся и повалился спиной на землю. Я придавил его грудь одной ногой и повторил свой вопрос. В ответ послышалось лишь утробное рычание дикого зверя. Поняв, что ответа не дождусь, я отточенными движениями схватил осиновый кол и с размаху вонзил его в грудь поверженного врага.
Где-то в стороне раздался душераздирающий крик. Прямо-таки вопль, от которого мгновенно кровь в жилах застывает. В один миг все окружили внезапно овдовевшую Пелагею. Она буквально таяла на солнце, шипя и корчась немыслимыми движениями. Это было страшная картина. Даже я, изничтоживший не один десяток кровососов, содрогнулся от вида мучений этой ужасной и одновременно красивой женщины. Жалела ли она в тот момент о том, что избрала путь вечной жизни? Просила ли прощение у Всевышнего, у своей семьи, у загубленных душ? И получила ли прощение ее собственная душа?
Испытывал ли я жалость к тетке? Несомненно! Я же не какое-нибудь бездушное животное. По всей вероятности, то же переживали и мои спутники. Но иного пути нет. Слишком много зла учинили вурдалаки Потемкины на этом свете.
Солнце сделало свое дело. Всего через несколько мгновений на том месте, где стояла моя тётка, осталось лежать лишь золотое обручальное кольцо в обрамлении дымящегося серого пепла.
- Что с Ульяной? – спросил я у братца, когда утих последний вздох умирающей. - Она больше не опасна.
Конечно, мы не могли бросить вот так прах поверженных врагов. Мы предали земле то, что от них осталось. Священники над могилами прочитали еще одну молитву, трижды перекрестились, поклонились в пол. На этом всё было кончено. Мы одержали крупную победу на силами Тьмы.
Теперь мы с Радомиром имели возможность поговорить между собой, как брат с братом. Радя сообщил мне печальную весть о том, что за долгое время моего отсутствия не стало тетки Глафиры Лопатиной, она отправилась вслед за своим покойным мужем. Но горестнее всего от того, что более нет в живых наших отца и матери. Умерли родители в один день. Батька пережил матушку лишь на несколько часов. Погоревал я, да делать нечего. Нужно спешить вызволить тех, кто еще жив и ждет подмоги.
Уж небо оделось в багрянец, Светило к закату клоня. Туда же отправился старец, Его жизнь к концу подошла.
Я отправился обратно в замок, который еще вчера принадлежал Потёмкиным, а с наступлением утра перешел во владение семьи Оттоман – такую фамилию (по мужу) теперь носит Варвара. Радомир вернулся в лавру. По его словам, он собирался причаститься и исповедаться настоятелю, а потом долго и слезно замаливать грех. - Что? Чей грех? Разве мы еще не спасли души убиенных вурдалаков? Но Радомир больше не проронил ни слова. Так, в молчании, мы простились и разошлись каждый своей дорогой.
Пустотой и отчуждением встретил меня замок, служивший мне пристанищем в течение нескольких месяцев. Как же опостылел мне он за это время!
Велико было моё изумление, когда Варя изрекла, что не знает о месте пребывания Татьяны и Алены и ничем мне не может подсобить. Даже более того – не собирается протягивать руку помощи. По ее мнению наш план споспешествовал спасению моей семьи таким образом: нет Потёмкина – нет проблем, моей семье больше ничего не угрожает, значит, они останутся в живых. А где, по ее мнению, они будут жить – это уже совершенно другой вопрос, который не был поставлен на карту. Вот так дела! И потом, откуда я знаю, что они действительно живы?
Отчаяние овладело мной. В замке их точно нет, я уже сто раз проверил тут каждый уголок. Никакого намека на то, в какой стороне их сыскать. С такими тяжелыми мыслями я и воротился в Барнаул. Авось, они чудесным образом оказались дома.
Изба и баня пришли в величайшее запустение, стены поросли мхом, огород затерялся в сорной траве. Еще перед моим отъездом мы с отцом начали было строить второй этаж, но так и не успели закончить.
На скрип калитки выбежали Полкан и Белка и жалобно заскулили. Как же они исхудали! Кроме псов ни одна живая душа меня тут не ждала. Вспомнив народную мудрость о том, что утро вечера мудренее, я решил переночевать дома. Чаю, что рассвет принесет мне светлую мысль о том, как поступить и где искать мою супругу и дочь.
В родительской почивальне я нашел старую лампу. Наверно, это та самая, какая была преподнесена старой цыганкой. Если верить записям в нашей семейной летописи, то в лампе живет волшебник. А, может, попытаться…?
Я повертел лампу в руках, потер ее, встряхнул несколько раз. Она и впрямь волшебная! Маг появившийся из лампы укрепил мою надежду. Чародей уверил, что Таня и Алена живы, но указать, где они, он не может, а советует подождать до утра. Утром-де разрешиться моя беда. Да ведь я и сам об этом помышлял.
В надежде, что сон сократит время ожидания, я лег в постель. Но мне не спалось. Так и прокрутился я с боку на бок, ни разу не сомкнув веки. Лишь только забрезжил рассвет, я услышал, что в дверь постучали. Это был почтальон. Молодой паренек вручил мне письмо от Радомира. Брат срочно вызывал меня к себе в лавру. Дело касалось, как он мне сообщал, тех, кого я так страстно желал отыскать.
Надо ли говорить о том, с какой спешкой я бросился в путь? По дороге мне пришлось несколько раз сменить коней, до такой степени они были загнаны стремительным бегом.
Радомир поведал мне невероятную историю о том, как воспылал нежными чувствами к бессмертной кузине. Тогда он решил во что бы то ни стало спасти не только ее душу, но и жизнь. Пожалел Радя Ульянушку. Да и рука у него не поднялась, дабы убить прекрасную княжну. Девушка ответила ему взаимностью, ведь она-то уже давно было влюблена в автора страстных любовных писем. Увидавшись, оба потеряли голову от нахлынувших чувств, их влекла друг к другу неудержимая сила.
А я всё это слушал и ушам своим не верил. Брат рассказал что, будучи еще совсем маленьким, услышал от одной знахарки рецепт старинный, который чудодейственным способом обращал вурдалаков обратно в живых людей. Радька помнил из рассказов о печальной участи Прохора, поэтому опасался получить иной результат, нежели он ожидал. Никто не знал, поможет ли это средство, но другого способа не было. Зелье сварили прямо на костре возле шатра. Не медля, Ульяна выпила его.
И у них получилось! Младшая Потёмкина тут же «ожила», кровь в ее жилах побежала быстрее, кожа стала теплой на ощупь и не такой бледной. По словам Радомира Уля сильно обрадовалась, когда почувствовала озноб от прохлады приближающегося рассвета. Думается, тут еще сказалось побочное действие зелья.
Дабы согреть свою ненаглядную, Радя напоил ее горячим чаем, а когда чай закончился в ход пошли его теплые крепкие объятья. На этих словах Радомир смутился и потупил взор, его щеки сделались пунцовыми.
Вовремя образумившись, что опасно тут оставаться дольше, Ульяна взяла лошадь своего возлюбленного и поспешила скрыться в месте, о котором знают только двое.
Завершая свою исповедь, Радомир поделился со мной известием о том, что Ульяна укажет мне место, где ее отец упрятал Алену и Татьяну.
Вдвоем с братом мы отправились навестить нашу кузину. Я благодарил Бога и Радомира за то, что Уля осталась жива, ведь она – последняя ниточка к моей жене и дочке.
Ульяна утаилась в такой глуши, что мы еле-еле сыскали дорогу к ее избушке. Девушка нежилась на солнышке абсолютно счастливая и умиротворенная. Не осталось и следа в ее образе от кровожадного вурдалака: это была кроткая барышня в простом платье с волосами, заплетенными в косу. Кузина тепло поприветствовала нас и сразу же принялась рассказывать, где Татьяна и Аленушка.
Превью
Я не стал терять времени даром и, отказавшись от угощения, отправился по указанному адресу.
Это была убогая избушка в забытом Богом краю. А вокруг ни единой души на много верст. Но главное, что мои дорогие, были живы и здоровы, пусть и лишены многих удобств.
Домой мы вернулись втроем – всей семьей!
По случаю счастливого возвращения и победы над вурдалаками я собрал в доме всю родню и соседей, с которыми был дружен. Мы устроили настоящий праздник и пир горой. Стол ломился от яств. Там был поросенок, зажаренный целиком, зайцы в чесночном соусе, фаршированный карп, курица с черносливом, кутья с миндалем и грецкими орехами, овсяный кисель, блины с икрой и сметаной, разварная лососина, жареный лещ с гречневой кашей, печенье, пряники, пастила и наливка. После сытного обеда все гости пустились в пляс.
На следующий день мы посетили могилки умерших родственников, помянули, погоревали и возвратились домой. Жизнь вошла в привычное русло.
Анастасия решила осесть в городе и выйти замуж, покончив с кочевой жизнь.
Стало очевидно, что Ульяна носит под сердцем плод ее любви к Радомиру. Влюбленные поехали в лавру, дабы получить благословение настоятеля, а затем обвенчаться. Но церковь отвернулась от них, настоятель монастыря заповедал этой паре скрепить свой союз священными узами брака, говоря, что это большой грех – священнослужителю жениться на той, которая еще недавно была кровопийцей и отнимала жизни. Они-де и без того уже много нагрешили, что едва ли хватит жизни, дабы замолить сии прегрешения.
Тогда Радя принял решение покинуть ряды священников и воротиться к мирской жизни. Я любезно предложил брату вернуться домой вместе со своей возлюбленной.
Радьке было всё равно, женаты ли они с Ульяной или нет, главное быть вместе. Но и немаловажно стало уберечь любимую от злых языков.
Очень скоро до нас дошли слухи, что верный дворецкий князя Тьмы весьма опечалился, узнав о гибели своего дорого хозяина. В отместку зачинщикам расправы он устроил пожар в замке. Никому из обитателей не удалось спастись. Поговаривают, что в огне погибли четверо: сам дворецкий, Варвара, ее супруг Томми и их еще не родившийся ребенок. Страшно думать, что Потемкин мстит даже с того света руками своих верных подданных.
Беременность Ульяны протекает очень тяжело. Каждый день мы опасаемся, что Уля может потерять ребенка. Радомир день и ночь проводит в молитвах. Татьяна почти не отходит от бедняжки, но недавно она узнала, что и сама находится в положении.
Когда пришло время разрешаться от бремени Ульяне, единственная в округе повивальная бабка отреклась оказать свои услуги. Тогда Радомир заявил, что справится сам. Вот так молодец! Я бы так не смог.
На свет появился мальчик Емельян. На вид малыш вполне здоров, но он родился раньше срока и пока еще очень слаб, как и его мать. Поскольку родители Емели не состоят в браке, мальчик получил фамилию матери – Потемкин. А я-то надеялся, что род Потемкиных вовсе перестанет существовать. Конечно, малыш ни в чем не виноват, но остаются некоторые опасения, что он унаследует от предков желание жить вечно. Надеюсь, Радомир этого не допустит.
Брат помог достроить мне второй этаж. Знатный получился терем! Еще не все комнаты обставлены. Опочивальни и кабинет теперь будут на втором этаже, а на первом остались кухня, столовая и зала среднего размера.
Роды у моей жены прошли благополучно. Бог дал мне наследника. Мы окрестили его Дмитрием. И не стоит забывать о том, что мои дети наследуют не токмо дом со всей утварью, но и дворянский титул!
Нынешней ночью мне привиделся весьма странный сон. Что же мне грезилось, я так и не уразумел, но наутро нарисовал увиденное, дабы не забыть. Может статься, позже разгадаю, что сие значит?
В то время, когда у тебя много забот, в ту пору, когда дом наполнен детьми, день за днем пролетают незаметно. Некогда даже на секунду замедлить свой бег, дабы отдышаться и оглянуться назад. Нужно всё успеть: и свою работу сделать, и по хозяйству похлопотать в тех делах, где женские руки не справятся, и с детьми надобно поиграть, да и животина время от времени внимания требует. Так и пролетают месяцы и года, назад их уже не воротишь. Это токмо в книге можно перевернуть назад уже прочитанную страницу и прочесть ее еще раз, ибо уж очень по нраву строки, начертанные на ней. Вот и ведем мы летопись свою уже третье поколение кряду, дабы иметь возможность перечитать страницу снова, пережить еще раз памятные моменты.
У наших псов появилось потомство. Хорошенький щеночек Стрелка сразу пришелся по душе детям, малыши так и тискали маленькую собачонку, которая в ответ радостно тявкала и виляла хвостом.
Емельян подрос и окреп. Радомир не может нарадоваться и наглядеться на сына. Несмотря на то, что церковь отвернулась от Ради, он не потерял веру в Бога. Однажды брат обмолвился, что, как только сын подрастет, они всей семье отправятся в паломничество, дабы оказывать посильную помощь всем нуждающимся, нищим, немощным. Так что, если не знать, что Радомир и Ульяна живут вне брака, то они вполне христианская семья, живущая по заповедям.
</span>
Все разбросаны игрушки: Мячики и погремушки, Куколки, карандаши – Порезвились малыши!
Маме отдохнуть не дали Ведь всю ночь они кричали, Утром на ушах стояли, Днем без умолку болтали, Вечером опять играли, К ночи, наконец, устали.
Мама деток накормила, Искупала, уложила. И сама без задних ног Завалилась на порог. Как с работы пришел батька, Перенес ее в кроватку.
Как приятно обедать в кругу своей семьи, в обществе живых людей, а не кровожадных вурдалаков! Ради таких моментов стоило бороться и рисковать собственной жизнью.
Аленка не переняла от меня тягу к рисованию, однако с удовольствием разрисовывает открытки, которые потом отправляет почтой своей заграничной тетушке Василисе и родственникам, которые остались жить в с. Васильево.
Митя и Емеля прекрасно ладят между собой и много времени проводят в совместных играх.
Погода в этом году не творит, а вытворяет! В ту пору, когда весна уже вступила в свои законные права, а рассада уже сидела там, где ей положено – на грядках, вдруг возьми да и выпади снег. Весь урожай нам загубил, окаянный!
Огонь – опасный спутник нашей династии. Вот и в этот раз пожар вспыхнул на кухне, когда Ульяна готовила завтрак. К счастью никто не пострадал, Уля в одиночку справилась с огнищем, не успевшим разгуляться как следует.
Уже опал последний лист, И воздух так прозрачен, чист. На смену осени зима Вступает чинно в города.
Белый снег ложится на дорогу. Отворяй врата для непогоды! Зимой тулуп теплее нужен, Не то рискуешь быть простужен.
Запорошило белым снегом все дороги, Заволокло туманом все дома. Не наглядеться на зимы красоты, И чашу восхищенья не испить до дна.
Мальчики подрастают, но Радомир пока не спешит в обещанное паломничество, ибо в родном городе тоже полно людей, нуждающихся в помощи. Так ему пришла идея устроить благотворительную ярмарку прямо у нас дома. Пользуясь случаем, я решил продать некоторые свои полотна, которые не считал нужным хранить и, тем паче, украшать ими стены своего дома. Вот, например, портрет ныне покойного Александра Потемкина. Заказчик посчитал этот вариант не особо удачным, я написал другой, а этот и еще один портрет князь Тьма отдал мне, позволив распорядиться ими по своему усмотрению.
С этих пор в нашем доме стало бывать еще больше народу. Пришлось даже нанять человека, которому мы поручили заниматься уборкой. Денежные средства позволили нам платить ему повышенный оклад.
Порой мне кажется, что всё происходящее уже случалось ранее, и об этом уже писал мой отец или мой дед. Вот и сейчас: ситуация, в коей находится моя дочь повторяет историю моей сестры Мирославы. Алена страстно интересуется наукой, но среди школьных отметок едва ли встретишь что-либо кроме двоек. Надеюсь, на этом сходство их судеб закончится.
Тем временем я дни и ночи напролет рисовал и рисовал. Мои картины и чертежи расхватывали как горячие пирожки, а имя Иван Федорович Белик вновь у всех на слуху.
Моя сестра Настенька тоже не раз заходила нас повидать. В один из дней ей сделалось дурно, и люди сразу зашептались, что Анастасия ждет ребенка.
Всё время, проведенное в нашем доме, Ульяна проявляла небывалое усердие в выполнении разных дел по дому. Она принималась за любую работу с рвением, несвойственным таким знатным особам, как она. Я думал, что меня уже ничего не удивит, как вдруг княжна Потемкина принялась шить прихватки, дабы внести свой вклад в благотворительную ярмарку.
Не успею оглянуться, как надо будет Аленку свою замуж отдавать. Но это только меня – отца – это беспокоит, а сама дочка даже и не помышляет об этом. Сознают ли мои дети то, что они первые в нашей династии, кто родился с дворянским титулом и в достатке? Конечно, это еще не роскошь, но уже не нищета и голод.
